Анжелика и её любовь - Анна Голон, Серж Голон

— Но вы так и не согласились?

— Нет.

— Почему?

Глаза Анжелики потемнели. Теперь они были такого же цвета, как океан.

— И это спрашиваете вы? Когда же вы наконец поверите, что потеряв вас, я была в отчаянии? Отдаться королю! Как я могла это сделать? Как могла предать вас, своего мужа, которого он несправедливо осудил на смерть? Отняв вас, он отнял у меня все. Все удовольствия, все почести, которые мне оказывали при дворе, не могли возместить этой утраты. О, как я звала вас, любовь моя!

Она вдруг заново пережила страшное чувство пустоты и ту тоску по потерянной любви, которая порой засыпала в ее сердце, но пробуждалась от любого пустяка, жгучая, пронзительная. И Анжелика крепко обняла, своего мужа и прижалась лбом к его коленям. Его сомнения и вопросы причиняли ей боль, но он был рядом, он был с ней. А это главное!

Некоторое время он молчал, потом заставил ее поднять голову.

— И все же вы были близки к тому, чтобы уступить.

— Да, — ответила она. — Ведь я женщина, слабая женщина… Король был всемогущ, а я беззащитна… Он мог во второй раз разрушить мою жизнь. И он это сделал… Я вступила в союз со знатными сеньорами Пуату, у которых тоже имелись причины для восстания, но все было тщетно. Провинции утратили свою прежнюю силу, и король победил нас, разбил наголову… Его солдаты опустошили мои земли, сожгли замок… В ту ночь они убили моих слуг.., зарезали моего младшего сына. А меня…

Она запнулась, не решаясь продолжать. Она предпочла бы промолчать, ничего не говорить ему о своем позоре. Но из-за Онорины, этого незаконнорожденного ребенка, чей вид не может не вызывать у ее мужа горечи (ведь он наверняка считает, что девочка — плод измены) она должна рассказать ему всю правду.

— Онорина — дитя той ночи, — глухо сказала она. — Я хочу, чтобы вы это знали из-за того, что вы сейчас для нее сделали. Вы понимаете, Жоффрей?.. Когда я смотрю на нее, я вспоминаю не мужчину, которого любила, как вы воображаете, а только ту страшную ночь с ее злодействами и насилием. Эти воспоминания преследуют меня, и я хотела бы все забыть. Я не стремлюсь пробудить в вас жалость. Такое чувство с вашей стороны ранило бы меня. Но я хочу устранить все, что омрачает нашу любовь, оправдать существование моей бедной малютки, которая встала между нами, и объяснить вам, почему я так к ней привязана. Да и как могла бы я не любить ее? Самые тяжкие свои преступления я совершила против этого ребенка. Я пыталась убить ее еще до рождения. Едва она родилась, я покинула ее, даже не взглянув… Но судьба возвратила мне ее. Мне потребовались годы, чтобы научиться любить ее, улыбаться ей. Появившись на свет, она столкнулась с ненавистью своей собственной матери, и за это меня до сих пор мучает совесть. Нельзя ненавидеть невинных. Вы это поняли и приняли ее, ребенка, у которого никогда не было отца. Вы поняли, что моя любовь к ней нисколько не умаляет чувства, которое связывает меня с вами, и ничто, ничто, клянусь вам, никогда не могло заменить мне любви к вам или даже сравняться с нею.

Жоффрей де Пейрак вдруг резко встал, и Анжелика почувствовала, что он снова от нее отдаляется. Она говорила горячо, не раздумывая, не выбирая слов, ибо все они шли прямо от сердца. И вот он стоит и холодно смотрит на нее — а ведь только что называл ее душенькой… Ей стало страшно. Неужели он вынудил ее сказать что-то такое, чего он ей не простит? Рядом с ним она утрачивала хладнокровие, забывала об осторожности. Этот человек всегда был для нее загадкой. Он настолько сильнее ее!.. С ним невозможно хитрить, лгать. На дуэлях он был неуязвим, и таким же неуязвимым сделал свое сердце, мгновенно парируя направленные в него удары.

— А ваш брак с маркизом дю Плесси-Белльером?