Весенняя коллекция - Джудит Крэнц (1996)

Я хотела ее успокоить, но все, что я говорила, было чистой правдой.

— Марко оказал тебе большую честь, Тинк. Твоя костюмерша все приготовила, ждут только тебя. Твои юбки были Жанин немного длинноваты, но это неважно. Даже без них показ был бы сенсацией сезона. Это гениальная коллекция, такой не было много лет. Все от нее в восторге. Ты была абсолютно права — Марко гений, как ни противно мне это признавать.

— Я же тебе говорила!

— Это было как глоток свежего воздуха, нет, как смерч, и продолжалось все до утра.

— Так я и знала! Рассказывай дальше!

— В моделях есть то, о чем мечтают в мире моды, — наверное, это совершенно новый подход. Ничего похожего на работы других, и его чувство цвета — мы с Джастин дрались из-за того, кто будет мерить платья Эйприл и Джордан. Мне было наплевать, дорогие они или нет, они меняют тебя, льстят, манят к себе. И при этом все это можно носить. Не было ни одного скучного платья. Просто ужасно — я хотела бы иметь все эти платья, а не могу позволить себе даже одно. Никогда я так не заходилась от тряпок. Это как секс! Нет, даже лучше!

— А что Эйприл с Джордан? — спросила Тинкер резко. — Как они выглядели?

— Ну…

— Говори же, Фрэнки! Черт подери! Я должна знать правду! — настаивала Тинкер.

— Они были потрясающие. Каждая по-своему. Естественно, такие наряды украсят любую.

— Я буду еще лучше.

— Наверняка.

«Не надо с ней спорить», — подумала я, внимательно присматриваясь к Тинкер. Даже если она и принимает наркотики, со вчерашнего утра ей просто неоткуда было их взять, и даже после такого отдыха она не очень изменилась.

Обычно у Тинкер на лице выражение тихой, задумчивой радости. Сегодня, пытая меня, она была вся — внимание и нетерпение и как бы внутренне готовилась к тому, что должно произойти вечером. Ее обычно бледное лицо разрумянилось, глаза сверкали, может, даже чересчур, даже волосы казались рыжее обычного. «Переработала, — подумала я, пытаясь прогнать страхи, — переработала, а тут еще премьерная лихорадка. Она успокоится, когда мы приедем в „Риц“. Ей придется успокоиться».

— Я хочу что-нибудь заказать в номер, Тинкер. Ты что будешь есть?

— Ничего, черт подери… Почему это все вбили себе в голову, что я голодная? Том меня все время кормит насильно. Я уже набрала полкило, — сердито заявила Тинкер.

— Нельзя набрать полкило за сутки, — сказала я рассудительно. — Полкило — это восемь тысяч дополнительных калорий.

— Но как я могу сжигать калории, если я все время торчу в этой проклятой кровати? Послушай, Фрэнки, еще есть время для последнего урока танго! Позвони сеньоре Варга и скажи ей, что я сейчас буду.

— Тинкер! Вот что тебе сейчас совершенно ни к чему, так это еще один урок танго. Ты могла танцевать и во сне.

— Мне надо разогреть мускулы, — продолжала умолять Тинкер, раздеваясь и бегая по комнате в поисках одежды.

— Нам через два часа с небольшим надо быть в «Рице», — сурово сказала я. — Тебе следует принять душ, поесть чего-нибудь и успокоиться. Ты еще недостаточно отдохнула, а впереди долгий вечер. Из отеля ты уедешь вместе со всеми. Я посижу здесь, пока ты будешь в ванной. А потом пойдем ко мне в номер и будем играть в покер, как вчера.

— Я сама туда приду.

— Нет, я тебя подожду.

Тинкер бросила на меня испепеляющий взгляд и хлопнула дверью ванной. Я позвонила к себе и попросила Тома разбудить Джастин.

— Тинкер в ярости… требует еще одного урока танго. Спросила, какая «тварь» была в ее платьях.

— Она бормочет, как вчера?

— Нет, уже не так, получше, но она все равно не в себе. Том не думает, что она что-нибудь принимает, а я… я не знаю.

— Черт бы побрал это расписание! От этого кто угодно свихнется. Ома успокоится, когда начнется показ.

— Ты действительно так считаешь?

— А у нас есть выбор, Фрэнки? Пока Тинкер стоит на ногах, мы не можем лишать ее шанса.