Сделка - Джоан Вулф

Зачем я это говорила? Все и так ясно. Но не могла же я сразу спросить его, правильно ли поняла слова о куче детей?

Он сделал жест, как бы отряхивая паутину с лица, и, приблизившись ко мне, проговорил:

— Я ругаю себя за то, что не сказал тебе раньше о своих подозрениях относительно Джона. Но ведь он был моим братом… И другом детства… Не знаю, как бы я жил, если бы с тобой что-нибудь случилось!

Последнюю фразу он произнес так порывисто, что напугал меня.

— О, Ральф… — Я положила руки ему на плечи, прижала голову к его груди. — Мне так больно. Я знаю, что для тебя значит семья. А теперь ты потерял родственника.

Он крепко обнял меня.

— Еще страшнее было бы потерять тебя.

Я закрыла глаза. Никогда раньше у него не было такого взволнованного голоса… Спросить его насчет той фразы? Нет, пусть скажет сам!..

И он сказал:

— Я бы раньше попросил тебя стать моей женой, Гейл, но меня беспокоил Джон. Если мои подозрения верны, ты могла оказаться в еще более опасном положении. И у него почти получилось.

Я сильнее прижалась лицом к его груди. Я боялась двигаться, поднять голову, чтобы не спугнуть мгновение, чтобы все происходящее не оказалось фантазией, сном.

— Гейл! — окликнул он меня. — Ты слышишь, что я говорю?

— Да, — сказала я чуть охрипшим голосом. — Я все слышала. Но ты уверен в своих словах? И что скажет Джинни… И другие? После того, что… Они ведь не могли не догадываться?

— Джинни будет в восторге, — ответил Ральф. — Между прочим, сразу после твоего отъезда она сказала мне, что я буду глупцом, если не сделаю тебе предложение. Но я и без нее знал, что делать.

— В самом деле?

— Думаю, я полюбил тебя с того момента, когда ты заставила меня красить свою комнату.

Я не могла сдержать смеха. Он легко провел пальцами по моим щекам. Глаза его были серьезны, когда он произнес:

— Ты вправе спросить, почему я вел себя не как мужчина, который собирается жениться на женщине, а как обыкновенный соблазнитель? Почему заманил в Сэйвил-Касл, где мы стали любовниками?

Я тряхнула головой.

— Нет, Ральф. Я понимаю почему. Вся история с завещанием Джорджа не давала оснований думать обо мне как о порядочной женщине.

Теперь настала его очередь покачать головой.

— Дело вовсе не в этом, — ответил он.

— А в чем же? — спросила я с удивлением.

Он выглядел смущенным, что было на него не похоже.

— В чем? — повторила я.

— Видишь ли… Каждый раз когда мы бывали вместе… в минуты нашей близости я боялся, что ты назовешь меня именем своего мужа… Томми…

Мы некоторое время пристально смотрели друг на друга.

— Ты это серьезно? — проговорила я.

— Боюсь, что да. Тут нечем гордиться, Гейл, но я ревновал… Ревновал тебя к умершему. — Он виновато улыбнулся. — Увы, это еще не прошло.

Неужели так говорит Ральф? Я не верила тому, что слышу. Но ведь и я… Разве я не опасалась того же?

— О, дорогой, — сказала я, — с Томми я познакомилась, когда мы были почти детьми. И продолжала любить его той девичьей любовью даже после того, как мы поженились. Теперь я женщина и люблю тебя любовью женщины. Только тебя. Разве ты не видишь этого?

— Наверное, моя собственная любовь к тебе заслоняет от меня все остальное, — ответил Ральф со смущенной улыбкой.

— Если поженимся, это пройдет, и все встанет на свои места, — утешила я и подняла к нему лицо для поцелуя.

— Мы сделаем это ровно через месяц, — сказал он прямо мне в губы. — А пока в Сэйвил-Касле совершим оглашение.

Мы снова поцеловались.

— Ральф, — спросила я, — скажи честно, не будешь ли ты чувствовать неудобство из-за того, что женишься на мне? Что скажут люди твоего круга?

Он почти оттолкнул меня.

— Не говори глупостей! — И тут же начал целовать мои глаза, щеки, шею. — Никто мне не указ, я могу жениться на ком хочу, черт побери!