Непростая история - Константин Лапин (1961)

Реконструкция не была доведена до конца, но завод разросся. Старые строения остались на месте, но за ними поднялись легкие, похожие не то на ангары, не то на выставочные павильоны цехи из сборного бетона. Колонны, потолочные балки, шатровые крыши — все было изготовлено здесь же; завод, если можно так выразиться, сам строил себя. Хотя он и носил прежнее название, хотя считалось, что старое производство только реконструировано, выходило, что к пуговице пришили пальто. Завод работал в три смены, давая неизмеримо больше продукции, чем раньше. А стройки требовали: еще, еще, еще!

Секретарь заводского комитета ВЛКСМ, невысокий, с густыми черными бровями паренек в сером халате походил на лаборанта. Однако пожатие крепкой руки говорило, что он знаком и с вибратором и с молотком. Секретарь был инженером ОТК, отвечавшим за качество продукции.

Перепрыгивая через канавы, по которым прокладывали трубы теплосети, или дожидаясь, пока проедет автокар с плитами, он обговаривал с Кириллом детали шефства комсомола треста над заводом. Техническая помощь его не особенно интересовала: у них хватает своих специалистов. А вот не выступит ли в клубе завода трестовский ансамбль? Райкомовцы, сообщившие о приезде Кирилла, успели рассказать о недавнем концерте.

— У нас ведь, товарищ Малышев, молодняк, вчерашние десятиклассники, прибывшие по путевкам комсомола. Им после работы потанцевать охота, развлечься. Никак не могут в толк взять ребятки, что мы тут не просто бетон месим, а москвичей жильем обеспечиваем. Я подсчитал недавно: всего полтора процента перевыполнения дневного плана — еще одна семья вселяется в новую квартиру!

— Надо плакаты вывесить об этом! — посоветовал Кирилл.

— Товарищ техник у нас такие сочиняет, ого! — вставил снабженец Пасько, присоединившийся к ним у склада готовой продукции. — В рифму даже.

Секретарь умоляюще взглянул на Кирилла:

— Может, выручишь, Малышев?.. В шефском порядке...

Кирилл не нуждался в рекламе, его злило также, что Пасько уже не в первый раз называет его по должности. Секретарь заводского комитета ВЛКСМ примерно ровесник Кирилла, он держится с гостем как равный с равным, зачем же какому-то снабженцу подчеркивать разницу в их положении? И вообще Пасько суется не в свое дело. Кириллу был неприятен этот суетливый старик, так не подходивший для должности снабженца крупного столичного треста.

Да и что это за должность: снабженец-толкач! Вымирающее племя...

А Пасько, семеня сбоку, развивал перед молодыми людьми идеи, выношенные им за долгую, беспокойную жизнь хозяйственника. Он зримо представлял себе необъятный, больше московского ГУМа, магазин стройдеталей, такой большой, что тягачи с прицепами свободно въезжают в его двери. Звонок по телефону, и магазин присылает на площадку любую нужную тебе деталь — окно, лестничный марш, колонну, крышу. Хоть дом собирай, хоть целый завод!

Конечно, пока это только мечта! Вон по шоссе катят грузовики, горячий воздух дрожит над неостывшими кирпичами: ждать некогда, каменщики не должны простаивать.

— А вы, оказывается, мечтатель, Аркадий Ефимович! — сказал секретарь комитета. — Вот чего нам часто не хватает: мечты.

— Все это так, а куда же снабженцев девать, товарищ Пасько? — поинтересовался Кирилл. — На свалку?

Старик, кажется, уловил неприязненные нотки в его голосе. Вспомнив о каком-то неотложном деле, судя по всему вымышленном, он отстал от молодых людей.