Отец на час - Ирма Уокер (1999)

Один из мужчин ухмыльнулся. Элисон сурово и оценивающе посмотрела в его сторону.

— Мне потребуется теплая мыльная вода, — резко произнесла она. — И выйдите все отсюда — мне нужно больше места.

Элисон заметила, что мужчины покинули стойло лишь после согласного кивка Коула.

Лошадь была измучена шоком и болью, поэтому Элисон вколола бедняге успокоительное. Принесли воды, Элисон обмыла кобылу и разделась, оставшись в рубашке без рукавов, которая была у нее под пиджаком.

Она заканчивала мыть руки, когда кобыла тяжело застонала и приняла положение для родов. Она напряглась до предела, но ничего не произошло.

— Что не так? — требовательно спросил Коул.

— Причин может быть множество. Сейчас осмотрю ее и выясню.

Элисон надела пластиковые перчатки, доходившие ей почти до плеч. Глаза кобылы закатились, когда она почувствовала внутри себя руку Элисон, но брыкаться животное не стало. У Элисон нервно забилось сердце, когда она нащупала тазовые кости плода. Жеребенок шел одной ногой вперед, головой между ногами. Если ей не удастся развернуть плод в правильное положение, роды будут очень тяжелыми.

— Твой жеребенок идет не тем боком, мамочка, — сказала она кобыле. — Держись, я посмотрю, что можно сделать.

Элисон примерно полчаса билась с жеребенком, никак не желавшим принимать нужное положение. Это была тяжелая, изнурительная работа, так как было особенно важно не дать острым копытцам малыша порвать внутренние ткани матери. Элисон прекрасно понимала, что стоит ей сделать только одну ошибку — и ни кобыла, ни жеребенок не выживут. Наконец убедившись, что она добилась того, чего хотела, Элисон отступила назад, устало потирая затекшую руку. Она так сосредоточилась на работе, что уже забыла о присутствии Коула, и, когда он откашлялся, напоминая о себе, Элисон испуганно вздрогнула.

— Все идет как надо? — спросил Коул.

— Плод жив и находится в правильном положении — теперь роды пойдут естественным путем. Я, разумеется, останусь здесь до конца.

Она сняла перчатки и вымылась остатками мыльной воды, все время ощущая напряженное молчание Коула. Интересно, о чем он думает? О том, что доктор Эрл справился бы с этой работой лучше?

— Вам нет необходимости здесь оставаться, — сказала Элисон. — Это может продлиться долго. — Но Коул не пошевелился, и девушка добавила: — Мне нужно еще воды. И я, кажется, заметила в кладовке кофейник. Не откажусь от глотка кофе.

Коул с неохотой кивнул.

— Хорошо. Но я буду рядом. Если начнутся роды, позовете. Я хочу быть здесь на случай… — не договорив, он повернулся и ушел.

«На случай, если вы не справитесь», — договорила за него Элисон. Как доказать ему, что она знает, что делает? И почему ее так волнует мнение этого человека, когда… Мысли ее прервал легкий стон. Обернувшись к кобыле, Элисон увидела, что плод выходит, причем выходит быстро.

Несколько минут спустя мокрый жеребенок, гнедой, как и его мать, уже стоял на подгибающихся ножках, тыкаясь в мягкий живот кобылы.

Элисон испытывала ни с чем не сравнимое удовольствие. Она погладила влажные ноздри лошади.

— Ты родила красивого малыша, мамочка. И ведь в конце концов ты сделала это сама!

Причесав жеребенка, Элисон вколола антибиотик и успокоительное его матери и стала собирать инструменты. Но, когда она склонилась над гинекологическим набором, то почувствовала вдруг слабость в коленях и даже присела, привалившись спиной к кормушке.

Дурнота не проходила, и Элисон прикрыла глаза. Но ей тут же пришлось открыть их, услышав грубый окрик.

— Какого черта? Почему вы не позвали меня?

К величайшему своему смущению, Элисон вскочила на ноги так быстро, что на этот раз колени ее подогнулись. Она выкинула вперед руки, но уже не успела предотвратить падение и ударилась головой о кормушку. Вспышка боли — и Элисон погрузилась во тьму.

Глава 5