Комплекс Мадонны - Норман Богнер (1997)

— Это так. Она не была готова к жизни, хотя в некотором смысле была более приспособлена, чем кто-либо, кого я знала. Она видела людей насквозь. Не в смысле экстрасенса, но если Лаура проводила пять минут — всего пять минут — вместе с тобой, она узнавала о тебе все, что стоило знать; она всегда сочувствовала и все понимала.

— Ты была похожа на нее?

Барбара засмеялась, удивив Элейн, сидевшую на краю кровати с фотографией в серебряной рамке, которая, очищенная от пыли и налета, сверкала в ее руках.

— Я стала ею… Она сделала меня по своему подобию… Я была способной ученицей.

— Ты подражала ей?

— Я была ею. Я обесцветила волосы, сделав их белоснежными, скопировала ее стиль одежды, заговорила с южным акцентом. Так что если кто-то встречал нас впервые, он решал, что мы — двойняшки. Мы стали друг для друга сестрами-близнецами, которых ни у меня, ни у Лауры не было.

— Мне стало как-то жутко.

— Все началось как шутка, правда, а затем все стало серьезно. Мы ходили вместо друг друга на занятия, сдавали экзамены, выполняли контрольные, вместе закончили школу. Однажды перед рождественскими каникулами на первом курсе мы смотались на неделю раньше и стали искать работу. Знаешь, перед Рождеством появляется миллион различных работенок, и мы устроились в одиннадцати местах. Мы ходили на них поочередно. В одном универмаге мы работали в четырех разных секциях. Затем мы устроились на почту, потом работали в приемной какого-то госпиталя, так, где еще? Да, в мебельном магазине, валяясь по восемь часов в день на кроватях, выставленных в витринах, показывая, какие чудные матрацы, и притворяясь, что мы спим. Вроде все — о, я забыла самое главное, салон «Крайслера», демонстрируя автомобили для женщин. Управляющий едва не свихнулся. Только я садилась в машину с одной клиенткой, как Лаура уже выезжала с другой. В один день мы выезжали шесть раз, а к остальным продавцам даже не обращались. Мы продали четыре автомобиля. Я никогда в жизни не получала столько удовольствия. Наверное, мы работали по четырнадцать часов в день на разных работах. Я поочередно была Сильвией Худ, Джоанной Минсер, Сью Стайлс, Терезой Зуччи, Глорией Мей Харриган. А имена, которые брала себе Лаура, — Фритиз Авалон, Милдред Бразерс, Джу-Джу Раштон, Ли Симонски и Дж. Ф. Ландри — оно мне нравилось больше всего. Когда нас оформляли в автосалоне, сотрудница отдела кадров спросила, что скрывается за этими инициалами, а Лаура ответила, что Дж. Ф. — это ее имя и она предпочитает, чтобы продавцы звали ее мисс Ландри, но управляющий может обращаться к ней «Дж. Ф.».

С губ Барбары неожиданно сорвался страшный крик — завывание, который перерос в пронзительный вой; напуганная Элейн вскочила. Она никогда не слышала подобных звуков. Девушка прижала голову Барбары к своей теплой ото сна груди, и звуки прекратились.

— Барбара, пожалуйста, не надо, — ласково заговорила она, словно мать, успокаивающая разбуженного кошмарным сном ребенка.

— Я была так счастлива, так счастлива. О Боже, я была так счастлива.

— Ну же, Барб, успокойся.

Она отвела Барбару к кровати, прижала одеялом ее руки; аккуратно уложив одеяло, Элейн расправила сбившуюся простыню и сама нырнула в постель. Барбара протянула к ней руку, и Элейн сжала ее. Прижав ее голову к своему плечу, Элейн принялась массировать лоб Барбары пальцами.

* * *

Барбару разбудил звук воскресной почты, просовываемой под дверь. Было уже девять с лишним. Молодая женщина приняла душ и оделась, не тревожа Элейн. На улице был солнечный, ясный день. Приготовив кофе, Барбара отнесла поднос с чашками на письменный стол. Элейн зашевелилась и вытянула руки, ее лицо тронула улыбка.

— Мне снился такой чудесный сон, — сказала она.

— Я не думала, что буду так шуметь.

— Он уже кончился, этот сон. Он был о Робби… Кофе пахнет хорошо. Не знаю, куда я подевала свою зубную щетку.

— У меня есть лишняя. Она в аптечке.