Облик - София Беннет

Вот теперь моя улыбка ослепительна. Эта еда мне просто необходима.

– Ну, разве не райское местечко? – говорит Тина, пальцами вытаскивая курицу из

сэндвича. – Мне всегда нравится, когда открывается новое место. Практически невозможно

заполучить свободный столик, но ты тоже сможешь, принцесса, потому что теперь они тебя

запомнят. Не ешь это.

Она вынимает сэндвич у меня из рук (которыми я довольно неуклюже пытаюсь сжать все

ингредиенты вместе – ну а как ещѐ это есть?) и убирает из него тосты, кусочек за кусочком. Затем

кладет их на свою боковую тарелку, а на мое блюдо вилкой перекладывает курицу и листья салата.

– Почему? – спрашиваю я. У меня нет непереносимости глютена или чего-то ещѐ. Я

полагала, что она в курсе. Я имею в виду, мы обе мега-худые. Не похоже, что нам нужно похудеть.

– Углеводы, – коротко отвечает она.

– Но я в них нуждаюсь, – объясняю я. – Умираю от голода.

– Это изменится, когда ты съешь всю эту курицу.

– Мне этого не хватит.

Мне не нравится спорить с Тиной, но спорить с моим желудком ещѐ хуже, а несколько

кусочков курицы и помидоров его сейчас не осчастливят – совсем нет.

Тина откладывает свою вилку и вздыхает.

– Я не хочу, чтобы завтра у тебя были маленькие мешки для Руди. Не дай бог. И теперь ты

будешь учиться есть в умеренных количествах, принцесса. Оглянись вокруг.

Она указывает на сидящую за ближайшим столиком женщину с широковатыми бедрами, в

тесных шерстяных брюках, и содрогается.

– Но я должна питаться, – объясняю я. – Я ещѐ расту.

– Конечно, – говорит Тина, подзывая официанта, чтобы он убрал тарелку с тостами –

очевидно, они еѐ беспокоят.

– Но однажды ты прекратишь расти. И тогда тебе нужно будет контролировать каждый

фунт веса. Часы в тренажерке. Тотальный подсчет углеводов. Лучше начать прямо сейчас, чтобы

это вошло в привычку. Нет ничего плохого в том, чтобы ощущать легкий голод. Это сократит

время в тренажерном зале. Мы не хотим, чтобы ты растолстела.

Еѐ слова звучат благоразумно, но вот мой желудок с этим категорически не согласен. На

самом деле, я практически не понимаю, о чѐм ещѐ мы говорим остаток ужина, потому что в

основном пытаюсь заглушить урчание живота. Я рассеянна даже тогда, когда Тина прощается со

мной, желает удачи на завтра и напоминает о том, чтобы я легла пораньше. И в своѐ второе

появление в апартаментах я мчусь на кухню и съедаю полпачки печенья Орео, которое нахожу в

глубине шкафчика.

После этого окружающая действительность кажется куда лучше. Я нахожу свою кровать,

перекладываю одежду на чьѐ-то ещѐ одеяло и переодеваюсь в удобный свитер. В гостиной пара

девушек смотрят "Самые разыскиваемые в Америке"35 по телевизору. Я полагала, что это какое-то

шоу вроде "Топ-модель по-американски", но оказалось, что оно о серийных убийцах. Несмотря на

это, было что-то расслабляющее в том, чтобы просто тихо сидеть рядом с другими девушками,

ничего не делая. Это напомнило мне о тех временах, когда мы с Авой вместе смотрели

детективные шоу и старые фильмы. Она сегодня виделась с Джесси. Интересно, как у них дела.

Я обнимаю колени и дрожу. Трудно поверить, что всѐ это происходит в Нью-Йорке.

Наконец, одна из девушек начинает сердито оглядываться по сторонам. Чей-то телефон

всѐ звонит и звонит. У него знакомый пронзительный рингтон, и я удивляюсь, почему никто не

берѐт трубку, но только полминуты спустя осознаю, что это мой телефон. Не новый, модный

айфон, который мне предоставили в Модел Сити на время поездки, а старый раздолбанный Sony,

валяющийся на самом дне моей старой сумки. Мама уже звонила на новый номер, чтобы

убедиться, что у меня всѐ в порядке, так что мне интересно, кто же звонит сейчас на этот. С