Облик - София Беннет

понять, что ей лучше быть здесь, спящей, чем дома, думающей об этом. Честно говоря, сейчас я

рада, что она заставила меня прийти, даже если Джулия никогда не сможет сделать меня похожей

на Мирей.

Тридцать минут, хотя, кажется, несколько часов, Джулия накладывает на мое лицо

различные кремы и пудры, выбирая из огромного набора, который находится на полке рядом с

нами. Как только я привыкаю, что кто-то чужой касается моего лица, я понимаю, что на самом деле

это очень расслабляет. Я не могу видеть, что она делает, потому что сижу спиной к зеркалу. Я

просто должна верить, что всѐ в порядке. Она также возится с моими волосами, делая все

возможное, и только изредка вздыхает. Единственное еѐ замечание заключалось в том, что мои

брови придѐтся скоро выщипать, и я была удивлена, услышав это от сестры современного йети.

Как она вообще заметила?

– Вот! – говорит она, заканчивая. – Так лучше.

Я, наконец, смотрю в зеркало. Пожалуйста, Боже, позволь мне превратиться в Линду

Евангелиста, кем бы она ни была.

Трудно сказать. Линда Евангелиста выглядит как круглолицая гейша? Это моя первая

мысль, когда я вижу мои ОГРОМНЫЕ глаза, бледную кожу, яркие губы. Но как только я

привыкаю, то понимаю, что я по-прежнему где-то там, под слоем косметики. Я всего на один

процент такая же красивая, как Мирей, но на сто процентов больше похожа на модель, чем до

работы Джулии. Даже мои волосы выглядят словно гнездо, свитое аккуратной птицей, которая

была очень горда им. Я чувствую себя, как актриса, одетая для роли, или как будто надела кимоно,

готовая к бою. Макияж каким-то образом делает всѐ проще – будто появляется барьер между мной

и той огромной камерой Никон. Думаю, я готова как никогда.

Джулия идѐт за мной вниз посмотреть, как Мирей позирует для Сэба. Я боялась, что они,

возможно, уже закончили, и у меня не будет шанса увидеть, как это происходит, но кажется, что

они едва начали. Сделать несколько фотографий занимает гораздо больше времени, чем я думала.

Я быстро проверяю Аву, которая всѐ ещѐ крепко спит на диване в кухне и не шевелится,

когда я еѐ зову. Формально она в ответе за меня, и я уверена ей бы хотелось увидеть, как всѐ

проходит, но она выглядит такой мирной на диване, и я решаю не беспокоить еѐ. Позже я расскажу

ей всѐ. Я возвращаюсь, чтобы присоединиться к Джулии и посмотреть, чему я могу научиться у

мисс Совершенство.

Сэб поставил старый, потрепанный деревянный стул перед облупившейся стеной и Мирей

сидит наоборот, прислонившись грудью к спинке стула и расставив ноги в разные стороны. Она

постоянно вертит головой, так что он может снимать еѐ лицо с разных ракурсов. Воздух наполнен

звуками драм-н-бэйс16, доносящимися из ноутбука Сэба. Я бы пританцовывала, но Мирей это

полностью игнорирует, сосредоточившись на улыбке для Сэба и, проверяя, чтобы локоны

идеально обрамляли лицо. Сэб повторяет снова и снова:

– Э-э, можешь ты ... э-э ...? И машет рукой, пока Мирей не сменит позу и не улыбнется ему

с другого ракурса.

О, нет. У неѐ есть улыбка.

У меня нет улыбки. Я имею в виду, конечно, я улыбаюсь, и много улыбаюсь. Но у меня нет

правильной улыбки. Излишне говорить, что у меня нет ни золотистых локонов, чтобы рассыпать

их по плечам. Мои ноги-спагетти в маминых леггинсах для йоги на этом стуле будут выглядеть

глупо с любой стороны. И я никак не могу прекратить покачиваться в стиле драм-н-бэйс. В

остальном, я делаю всѐ правильно.

ПОМОГИТЕ.

Я все ещѐ не могу до конца поверить, что Ава уговорила меня на это, но сейчас я здесь и

должна пройти через это. По крайней мере, Сэб будет снимать гейшу Тед, а не настоящую меня. И

у них будут фотографии Мирей, поэтому утро не будет полностью потраченным впустую.