Облик - София Беннет

отказалась от приличной камеры и хотела бы проспонсировать посадку участка леса в Котсуолде.

Но даже так останется довольно большая сумма.

– А ты что думаешь? – спрашиваю сестру.

Она немного молчит и смотрит в автобусное окно.

– Машина. Для папы. Было бы неплохо иногда путешествовать на машине.

Верно. Как она передвигает своѐ измученное тело в общественном транспорте в тяжелые

дни, остается для меня загадкой. По возвращению домой она настолько истощена, что мгновенно

засыпает. Деньги не сделают никого счастливым, но полагаю, что они позволят меньше уставать.

– Ладно, машина, – соглашаюсь я. – Что ещѐ? Я знаю. Розовый Коттедж. Мы могли бы

переехать назад в Ричмонд и вернуть себе наши старые спальни. И ещѐ отдыхать в каких-то

гламурных местах. Много поездок. Что насчет Барбадоса?

Но Ава все ещѐ смотрит в автобусное окно. Я почти не вижу еѐ лицо. Хотя, она точно не

улыбается – это заметно.

– Я скучаю по пляжу, – в итоге говорит сестра. Еѐ голос звучит глухо и печально.

Ох. Этот пляж. С тем самым мальчиком-сѐрфером. Место, где она могла бы провести всѐ

лето. Сейчас Джесси вернулся туда после своего яхт-тура по Средиземному морю. Но она не

хочет, чтобы он видел еѐ. Она изгнала его в Корнуолл. Дурацкая идея. Мы это ещѐ не обсуждали.

– Ты можешь поехать туда в следующем году, – говорю я Аве. – Он всѐ ещѐ будет там.

В первый и единственный раз она оборачивается ко мне и смотрит тем взглядом, которого

я боялась. Взглядом, который говорит: пляж будет, но буду ли я?

Видимо, она всѐ-таки думает об оставшихся десяти процентах.

Разумеется, думает.

Затем Ава снова отворачивается, и я внезапно осознаю, насколько же нужно быть храброй,

чтобы справляться со всеми еѐ проблемами в одиночку, просто фокусируясь на забавных вещах,

происходящих со мной. Это моѐ призвание, наверное, – Забавная Девочка. Так что остаток пути я

провожу, представляя, куда ещѐ можно потратить сорок тысяч фунтов – или пятьдесят, включая

выплату от Miss Teen, и стоит только начать, как идей становится всѐ больше. Я в самом разгаре

мысленного преображения маминого гардероба: из купленного в комиссионном магазине – в

модели от Фриды из Гуччи, когда мы возвращаемся домой.

Если я получу работу.

Дело в том, что с Тиной всѐ теперь совершенно иначе. Меня готовят к съѐмке в Miss Teen,

когда она снова звонит из Лос-Анджелеса. На самом деле, сегодня мой шестнадцатый день

рождения, но звонит она по другому поводу.

– Я не должна этого говорить, принцесса. Фрэнки позвонит тебе попозже. Но мне хочется,

чтобы ты знала, что я ГЕНИЙ. Ты участвуешь в рекламной кампании для аромата. Эта работа

твоя.

Я так сильно подпрыгиваю в кресле, что Джемма, мой визажист, огорченно вздыхает. Ей

придѐтся полностью перекрашивать мой правый глаз. Она занимается этим, пока Тина посвящает

меня в детали. Как только разговор завершается, Джемма хочет узнать всѐ в подробностях.

– Они хотят меня! – объясняю я. – Рудольф Рейссен хочет меня! Для этой рекламы в Нью-

Йорке.

– О боги. Серьѐзно? Тот самый парень, который сделал разворот для Эммануэль Альт?

Она даѐт мне пять, и мы отмечаем эту новость печеньем. Одна из лучших вещей на

профессиональных съѐмках – это большое количество еды повсюду. Понятия не имею, как

моделям удаѐтся оставаться худыми при таком раскладе.

– Итак, когда вы приступаете?

– Скоро.

– И для чего же эта рекламная кампания?

– Я не могу сказать.

Я поклялась хранить тайну, но Тина сообщила мне, что это «Константин и Рид» – первый

модный магазин, на который я действительно когда-либо обращала внимание, и вещи из которого

я сейчас хочу так же сильно, как вернуться назад в Ричмондский парк. Эта работа слишком