Долгая дорога в дюнах - Олег Руднев (1984)

— И ко мне? — Артур слушал друга, затаив дыхание.

— А куда было деваться? Я здесь, кроме тебя, никого не знаю.

— Я не в том смысле. Как нашел меня? Ты же не знал, где я живу.

Юрис устроился поудобнее, нехотя ответил:

— Знал.

— Откуда?

— Бывал уже здесь как-то.

Неприятная догадка промелькнула в голове у Артура.

— Проверяли меня, что ли? — с обидой спросил он.

— Ну, проверяли, не проверяли, а так, на всякий случай… Сейчас, брат, за доверчивость дорого платят. А потом, знаешь… Ты не обижайся — они и не таких обламывали.

— Но ты же не мог допустить, что я?..

— Не хотелось, конечно.

Досада жгутом сдавила Банге горло. Выходит, они считали его предателем, поэтому так долго не выходили на связь. Он вдруг потерял власть над собой и крикнул:

— А ты знаешь, что они со мной сделали?

Грикис резко толкнул его ногой.

— Ты что, спятил? Орешь, как сумасшедший. Знаю.

— Откуда?

— Какая тебе разница? Есть у нас в полиции свой человек, он и предупредил. Этот прием Спруджа знаю — психологическая обработка: мол, жизнь каждого из вас зависит только друг от друга.

— Да, он мне так и сказал: «В случае чего, заживо закопаешь и Лаймона, и мать».

— Этот гад умеет держать слово.

Артура словно окунули в холодную воду — он невольно вспомнил о матери. Что же с нею будет, если Спрудж выполнит свое обещание? Что предпринять и как выбраться из этой затхлой могилы, как увести мать от беды?

Юрис почувствовал его состояние, участливо похлопал по колену:

— Будем надеяться на лучшее. В нашем положении отчаяние страшнее пули. Думаю, Спрудж просто припугнул, я даже уверен в этом.

От его слов Артуру стало немного легче: не то, чтобы он поверил и успокоился, просто появилась хоть какая-то надежда.

— Как же ты решился сюда? Если знал, что за мной следят.

— Выхода другого не было — я бы и сам загнулся, и его погубил. На мое счастье сторож спал.

— Бруно, — невольно вырвалось у Банги.

— Что?

— Да так… Знакомый, говорю. Все меня стерег. Ты его чем, ножом?

— Ножом.

Артур молчал, потом смущенно спросил:

— Страшно убивать человека?

Грикис ответил не сразу.

— Как тебе сказать… Понимаешь, бывает так, что думать не приходится. А в общем, конечно, страшно. Слушай, ты не мог бы отодвинуться чуточку в сторону — что-то я неважно себя чувствую.

Банга нащупал в темноте руку товарища.

— Ты горишь…

— Есть маленько.

— Давай я вылезу туда, в «предбанник», а ты ложись.

— А если?..

— Не волнуйся. — Он надавил на камень — тот легко подался. — Видишь, даже не скрипит. Успею…

— На кой черт ему этот погреб, если он им не пользуется? — раздраженно сказал Грикис.

— Кажется, я догадываюсь, — рассмеялся Артур. — Это Озолс после пожара придумал. На всякий случай. Перегородил погреб пополам — и вся недолга: один для отвода глаз, другой тайник. И сундучок тут же. Я на нем сидел. В прошлый раз он чуть не сгорел.

— А-а… Крестьянский банк. Не пришло бы ему в голову пересчитать свои капиталы. Кстати, все забываю спросить: как зовут хозяйку?

— Марта.

Банга так произнес это имя, что Грикис тут же догадался:

— Это она?

— Да.

Юрис хотел еще что-то уточнить, но в это время наверху раздались грузные шаги. Половицы над головой заскрипели, сердитый громкий, мужской голос — Артур сразу узнал Озолса — кого-то отчитывал:

— У тебя на все отговорки. Тебе дай волю, и сам в водке утонешь, и скотину уморишь.

Другой, неуверенный голос — Артур мог только догадываться, что это Петерис — едва слышно что-то бубнил в оправдание, но хозяин резко оборвал:

—Ладно, хватит языком молоть, слышали эту песню. И жену предупреди: не хотите работать — скатертью дорога.