Долгая дорога в дюнах - Олег Руднев (1984)

Только на четвертый день на Артура случайно набрела в лесу Кристина. Парень спал, выбившись из сил. Вначале оба испугались, затем разговорились, познакомились. Она-то и привела его к себе на хутор, затерявшийся среди болот. Здесь он, наконец, и встретил то, чего долгое время был лишен: сочувствие и заботу. Его не расспрашивали, не требовали объяснений, к нему не лезли в душу. Его просто впустили в дом и дали приют. Артур признался, что у него нет документов, но отец Кристины, старый Бумбурс, пропустил это мимо ушей.

— Людей определяют не по бумаге, а по совести, — философски заметил он. — Нравится? Живи.

И Артур жил. Он изо всех сил старался отплатить добром за добро: рано вставал, поздно ложился, помогая хуторянину в его немудреном хозяйстве. Они настолько сдружились, что Артур откровенно рассказал обо всем. По вечерам, как правило, беседовали и спорили: как жить дальше?

— Неужели бог ни черта не видит? Где же его справедливость? — попыхивая трубкой, допытывался Бумбурс.

— Богу богово… — отшучивался Артур.

— Так-то оно так, да только… Отчего, по-твоему, я забрался в эту глухомань, а?

— Наверное, здесь земля была подешевле.

— Вот именно. Своими руками раскорчевал, расчистил, засеял, построил… Даже грешить за работой было некогда. А толку? Добавилось мне за это?

— Одними мозолями состояние не сколотишь.

— А чем же еще? Не понимаю.

— В том-то и дело.

— Выходит, дурак?

— Зачем же? Помните, я вам рассказывал про мужика, у которого хотел обменять мундир? Вот он разбогатеет обязательно.

— А мы, значит, так и будем гнуться? До скончания века.

— Пока не поумнеем.

— Как это?

— А вот так. Пока не научимся отдавать друг другу.

— Ну, отдавать никогда не научимся.

— Не скажите. Вот вы же отдаете всю жизнь.

Старый Бумбурс сокрушенно моргал, говорил с нарочитой грубостью:

— Это сдуру.

Да, чем больше Артур присматривался к окружающей действительности, прислушивался и делал выводы, тем сильнее понимал, как были правы и Калниньш, и Акменьлаукс, и Грикис. Ему становилось стыдно за свое прошлое невежество. Он вдруг открыл для себя простую истину: самое большое богатство человека заключено в его способности отдавать. Человек тем и отличается от зверя, что умеет не только брать. И чем щедрее он отдает, тем больше становится человеком.

Жизнь ка хуторе шла своим чередом, неторопливо я размеренно. Эхо событий доносилось сюда едва слышно и с большими опозданиями. Однажды, когда Артур работал в поле, он услышал отдаленные раскаты грома. Оглядел синее, без единого облачка небо, удивленно повел плечами. Что за чертовщина? Но раскаты приближались, нарастали, становились все явственней и осязаемей. И вот из-за сосен выплыли три больших белоснежных самолета, с красными звездами на крыльях. Словно лебеди, они проплыли над Бангой, посеяв в его душе смятение и надежду. Он бросился к дому, нашел Бумбурса — тот тоже стоял, задрав голову.

— Что это? — ошеломленно спросил старик.

— Это значит, что надо ехать в уезд и обо всем разузнать толком. А то совсем в медведей превратимся.

До самого позднего вечера, до возвращения Бумбурса, Артур не находил себе места, слонялся по усадьбе, как неприкаянный. Случайность или не случайность?

Затемно вернулся хозяин. Еще издали по его лицу, по походке, нервной и порывистой, Банга понял: не ошибся — случилось что-то необыкновенное.

— Жаль, не успел сено привезти с той поляны, у речки, — озабоченно сказал Артур.

— Привезти недолго. Спасибо, что накосил.

К столу подошла Кристина — статная, красивая дочь хозяина. Молча поставила перед Бангой молоко, миску с золотящимся медом в сотах. Тот невольно засмотрелся на девушку.

— Не рано ли вам возвращаться? — спросила жена лесника. — У вас же документов нет. Не попасть бы в новые неприятности.

— Нечего ему бояться, — возразил хозяин. — Перед новой властью Артур чист.