Женщина нашего времени - Рози Томас (1993)

— Так же, как и твоему решению сделать на этом деньги, не так ли?

Харриет передернуло.

— Еще нет никаких денег. Только отрицательная сумма, гигантская сумма, которую я взяла в долг в «Лендуит Эссоушиэйтс».

Это имя, как ни странно, заставило Харриет, в свою очередь, покраснеть, и она быстро продолжила:

— Без изменения направления я даже не могла надеяться вернуть эти деньги. У меня не было выбора, Я должна была идти вперед и делать либо то, что я делала, либо разориться. Саймон поймет меня, когда я поговорю с ним об этом.

— Когда ты собираешься поехать?

— Гм. Не раньше конца недели. — Были интервью в прессе, на радио и, возможно, на телевидении. — В понедельник, — добавила она, принимая решение. — А когда я заработаю деньги, я смогу сделать что-нибудь полезное. Это же лучше, чем если бы «Мейзу» не существовало вообще.

Кэт вздохнула, но ее лицо прояснилось. Обстановка была выяснена без какого-либо серьезного ущерба. Она наклонилась к Харриет и положила руку ей на плечо.

— Ты хорошая девочка, Харриет. Ты всегда была такой, ты знаешь.

Харриет была довольна и тронута.

— Я была такой? Сохрани свои акции и свое членство в совете директоров, хорошо? Это важно для меня.

Она положила свои руки на руки матери, чувствуя подаренные Кеном обручальное кольцо и кольцо невесты под своей ладонью.

— Если ты так хочешь. Если это сделает тебя счастливой. Ты счастлива, Харриет?

— Конечно, да.

Более, чем вчера. Поразительно, но это так. Когда Харриет подумала о безликой спальне в отеле и небезликих сценах, свидетелями которых были пастельные стены, она вдруг почувствовала себя такой голодной, что позволила Кэт отрезать ей кусок шоколадного торта к огромному удовольствию своей матери, перед тем как она должна будет вернуться к заботам о «Пикокс».

— Хорошая девочка, — сказала Кэт. — Ты выглядишь тоненькой, как спичка.

— Харриет уже здесь?

Понедельник был одним из тех дней, когда Грэм Чандлер присутствовал в офисе «Пикокс», а он приходил рано. Однако Карен уже была здесь первой и распечатывала на первом столе утреннюю почту.

— Нет. Она звонила вчера и сказала, что она уезжает, чтобы встретиться с Саймоном Арчером. Она будет на «Мидлендс Радио» и сделает еще пару таких же дел.

У Грэма подмышкой была зажата газета, одна из ежедневных национальных газет. Он развернул ее перед Карен.

— Как ты думаешь, она это видела?

Карен прочитала абзац, на который указывал его палец. Потом она подняла глаза на Грэма. Они округлились, и в них застыл ужас.

— Как они могли сделать это? Они не должны были этого делать.

— Но они это сделали, — сказал он. — И я думаю, что это не все. Как мы можем найти Харриет или самого мистера Арчера?

Карен отрицательно покачала головой.

— Мы никак не можем. Харриет едет на машине, она выехала уже давно. А у мистера Арчера нет телефона.

Харриет выехала из дома очень рано. Дорога была знакома. В дороге она улыбалась, думая о конце недели, который она провела с Робином. Она также тщательно отрепетировала, как будет объяснять Саймону замену «Головоломки» на «Мейзу». На заднем сидении машины лежала в коробке, на которой были поблекшие японские иероглифы с оригинала, копия доски.

Когда Харриет подъехала к дому Саймона, она увидела, что занавески, ставшие от старости бесцветными, опущены на всех окнах. Тревога внезапно сжала ей горло. Дом выглядел хуже, чем слепым, он казался мертвым. Она спотыкаясь вышла из автомобиля, так как ноги онемели после длительной поездки, и побежала вдоль разросшейся живой изгороди к парадной двери. От страха она даже не стучала, а колотила по двери. Ее плотно сжатые кулаки наносили сильные удары по лопнувшей краске.

Ответа не было, ничего не было, кроме тишины, в которую вторгался уличный шум из-за живой изгороди, как тоненький ручеек из другого мира.

— Саймон!