Женщина нашего времени - Рози Томас (1993)

— Я пытаюсь представить себе, на что это может быть похоже, но не могу. Я могу представить массу подробностей, но общей картины не вырисовывается.

— Ты увидишь достаточно скоро, — успокоил Робин.

Дорога пробежала в низине между холмами и выскочила на широкую, холодную и бесцветную равнину. Свет был резким и ярким, и Харриет прикрыла глаза. Несмотря на движение по дороге рядом с ними, окружавший их мир казался пустынным.

Робин махнул рукой, как бы разделяя пространство посередине.

— Здесь Литтл-Шелли, уже недалеко.

Проехав некоторое расстояние, они ушли с автомагистрали на более узкую дорогу, а затем повернули на совсем узкую. Стаи птиц поднялись с голых деревьев и описывали круги над акрами вспаханных полей. Робин притормозил, чтобы объехать одетого в костюм оливкового цвета всадника на большом белом коне. Когда они проезжали мимо, его ботинок в блестящем стремени оказался на уроне глаз Харриет. Она увидела молочный пар, вылетающий из ноздрей коня, когда они проезжали дорожный знак, сообщающий о прибытии в Литтл-Шелли.

Здесь стояла церковь с серой квадратной башней и красивыми воротами. Ряд машин был припаркован за парой внушительных каменных воротных столбов.

— Они сейчас не могут быть в церкви?

— Это старый дом священника. Сейчас здесь ресторан, и довольно большой. Люди обедают, а не молятся.

Это дало Харриет ключ к Литтл-Шелли. По мере того, как они проезжали деревню, она осознавала, что здесь не будет деревенской зелени с рядом магазинов и живописным пабом. Литтл-Шелли, казалось, скорее представлял собой очень высокие и очень хорошо сохранившиеся стены, за которыми она могла заметить мелькание величественных деревьев и высоких дымовых труб. Через каждые несколько сотен метров в стенах появлялись высокие ворота с переговорными устройствами и кнопками дистанционного управления, установленными в воротных столбах. Поворачивая голову, когда они проезжали мимо ворот, она иногда замечала короткую дорогу к красивому дому. Каждый дом по мере того, как они проезжали мимо, казался больше предыдущего.

Харриет поняла, что они приехали в богатую деревню.

— А где же магазины?

— В Оксфорде.

— А где живет домработница твоей матери? — настаивала она.

— Я думаю, в одном из новых поместий в Грейт-Шелли, а что?

— Просто интересно.

Они достигли, кажется, последних великолепных ворот. Дорога поворачивала в сторону от деревни и снова уходила в аккуратный деревенский ландшафт.

Кованые железные ворота со сложным причудливым узором были открыты. Порш въехал в них, и гравий заскрипел под толстыми шинами. Вдоль дороги выстроились в ряд, как зелено-черные часовые, тщательно подстриженные хвойные деревья. За ними были лужайки с одиноко стоящими более высокими деревьями, голые ветви которых опускались до мокрой травы.

Дорога расширялась и переходила в полукруглую площадку. Здесь было припарковано много больших, сверкающих автомобилей и оставалось достаточно места еще для десяти или даже больше. Харриет посмотрела на дом.

Он был построен из камня, сегодня серого, а при солнечном свете, возможно, золотого. У него были три ряда окон, застекленных маленькими стеклами, а над ними, под крышей с крутыми скатами, еще один ряд мансардных окон. Здесь же были ряды дымовых труб, которые возвышались над другими стенами. Кроме основного фасада у дома были еще короткие выступающие крылья, создающие впечатление, что он строился удобно, но, по человеческим масштабам, беспорядочно.

«Тут, видимо, не меньше пятнадцати спален», — подумала Харриет. Дом был огромен, но одновременно выглядел интимным. Он был пышным, но в то же время он хорошо вписывался в окружающую его богатую деревню.