Вечерняя звезда - Ларри Макмертри (1995)

От мыслей о Мелани, такой молодой, которая теперь была так далеко, настроение Авроры стало ухудшаться. Все происходившее вокруг подтверждало то, что она ощущала в своем сердце. Жизнь была ничем, кроме бесчисленных приездов и отъездов, расставаний и одиночества, расставаний, за которыми могло никогда не быть новых встреч. Рози, женщина с плохим вкусом, но с сильно развитым здравым смыслом, была совершенно права, беспокоясь о том, что Вилли мог не вернуться. То, что люди не всегда возвращаются, было известно. Редьярд, ее муж, отправился как-то получить деньги в банке и умер там от сердечного приступа. Эмма, ее дочь, не пришла в себя после того, как началась предсмертная агония — у нее была раковая опухоль. Не вернулся Тревор на своей яхте, Вернон не вернулся с Аляски, а Альберто не вернулся из Генуи, куда поехал навестить своих родных. Она прощалась со своими любовниками с легким сердцем, ей казалось, что так и следует прощаться с любовниками, — но один за другим они исчезали, получив ее напутствие, и не возвращались. Она не могла защитить их ни пока они жили рядом, ни пока странствовали, и все заканчивалось тем, что поездки, казавшиеся в такие минуты короткими, сливались в то великое путешествие духа, которое каждый должен совершить. Люди уходили, умирали и не возвращались.

Вдруг испугавшись, что кто-нибудь из дорогих ей людей, еще оставшихся у нее — Мелани, Тедди, Томми, — мог бы продолжать это путешествие и мог не вернуться, Аврора, почувствовала, что ни минуты больше не хочет оставаться на автовокзале. Ей нужно было уехать, уехать от расставаний, от всех этих бесконечных уходов.

— Гектор, Рози и Вилли, наверное, хотели бы побыть вместе, — сказала она. — Давай подождем на улице.

Она схватила Вилли и обняла его. В глазах ее стояли слезы.

— Вилли, я рассчитываю на тебя — веди себя как следует, — сказала она. — Мы все будем скучать по тебе. Поправляйся скорей и возвращайся домой здоровым.

— Постараюсь, — пообещал Вилли. Ему было грустно уезжать, но так хотелось, чтобы все эти люди ушли и оставили бы его в покое, — все эти объятия, слезы и печальные взгляды мешали ему сосредоточиться на единственном, что он старался запомнить: Новый Орлеан, город, где ему нужно было пересесть на другой автобус. Уехать было нетрудно, но, на его взгляд, вся его жизнь зависела от того, сумеет ли он правильно пересесть в Новом Орлеане. Если не сумеет, он просто потеряется, какая будет разница — наркоман он или нет.

— Аврора, на улице жарища, — сказала Рози, — автобус не придет еще минут сорок-пятьдесят. Ты там растаешь, и генерал тоже. Почему бы вам не поехать домой? Я могу приехать на городском автобусе. Я большую часть своей жизни ездила именно на автобусах. Еще один раз мне не повредит.

— Мы подождем, — сказала Аврора. — Мы посидим на улице.

Оказавшись в машине, генерал быстро обнаружил, что описание того, что с ним могло произойти, сделанное Рози, было, как всегда, сделано с кинжальной точностью. Это была именно жарища, и хотя в нем осталось так мало того, что могло таять, он подумал, что, действительно, так можно и растаять.

— А чего мы ждем? — спросил он. — Автобус может проколоть еще одну шину. Мы можем сидеть здесь несколько часов, и в этом случае оба погибнем от сердечного приступа.

— Если нам станет совсем невмоготу, я включу кондиционер, — сказала Аврора.

— Тогда у этой чертовой машины будет сердечный приступ и нам всем придется ехать на этом вонючем автобусе, — проворчал генерал.

— Если ты будешь грубить, то, я думаю, кондиционер я включать не буду, — предупредила его Аврора.