Вечерняя звезда - Ларри Макмертри (1995)

Она взяла свою сумочку и вышла. Джерри выпрыгнул из кровати и натянул на себя трусы. Он догнал Аврору, когда та уже садилась в машину.

— Я не хотел рассердить тебя, — сказал он.

— Ты и не рассердил, — успокоила его Аврора. — Я совсем не сержусь. Наверное, я просто разочарована — ты настолько боишься серьезных разговоров и вообще всего серьезного. Возможно, со своими пациентами ты ведешь себя серьезно. Если у меня хватит здравого смысла оставаться пациенткой, я смогу выбить из тебя эту серьезность. Я совершенно точно не вижу в тебе той серьезности, которую ты сам в себе видишь.

— Что я такого сделал? — спросил Джерри. — Ты говоришь, что я уезжаю из города, бросаю своих пациентов и бросаю тебя, хотя я не уехал. Может быть, от меня не так уж много проку, но ведь я здесь и стараюсь делать то, что могу как можно лучше.

— Возможно, тут дело в том, сколько сил прикладываешь, — сказала Аврора, решив, что ей совсем не хочется возиться с ремнем безопасности.

— Как тебя понять? — спросил Джерри.

— Нужны силы, чтобы оставаться приличным человеком, — пояснила Аврора. Она вставила ключ и, словно уговаривая машину, несколько раз подергала его. — Не у всех сил хватает. — У меня и то едва-едва их достаточно, — добавила она. — Это труд не для слабых. Просто у Гектора Скотта будут все основания размозжить мне голову клюшкой для гольфа, и знаешь почему? Потому что для того, чтобы вести себя с ним так, как подобает приличной женщине при том, что он оказался в таком положении, требуется столько сил, сколько у меня уже нет. К своему стыду, я израсходовала большую часть своих сил на тебя. А бедняге Гектору почти ничего не осталось — хотя я еще вполне приличная женщина и чувствую себя виноватой в том, что им пренебрегаю.

— Аврора, я чувствую, что кто-то кем-то пренебрегает, — сказал Джерри.

Аврора взглянула на него — он стоял возле ее машины в своих трусиках. На миг он напомнил ей Тедди. Что-то во всем этом было пустым, без сердцевины, что-то такое, что легко могло сломаться. Интересно, подумала она, если не считать Гектора Скотта, привлекает ли ее в людях что-нибудь, кроме их слабостей? Почему бы ей, хоть раз в жизни, не увлечься силой? Почему так много мужчин превращается в какой-то студень, стоит лишь сурово посмотреть на них? Почему при виде человека, который ей нравится или которого она даже любила, у нее возникало чувство одиночества?

— Когда же я увижу тебя? — спросил Джерри. У него было ощущение, что она могла уехать и вообще никогда не вернуться, и от этого он вдруг запаниковал. Он забыл, что ему не хотелось ложиться с ней в постель, забыл о своих мечтах об Элко. Ему не хотелось услышать от Авроры, что она больше никогда не вернется.

— Я не знаю, — сказала она. — Нужно поразмыслить об этом.

— Хорошо бы знать, в чем я виноват? — спросил Джерри.

— Ой, да с тобой все в порядке, — сказала Аврора. — Ты меня очень развеселил, ты просто образцовый любовник.

Она завела мотор и сидела с минуту, не трогаясь с места.

Пока машина не тронулась, она, не отрываясь, смотрела на Джерри, подумав, что такой пристальный взгляд непременно загонит его обратно в дом. Но он просто стоял — молодой, привлекательный, этакий ручной песик, грустный и взволнованный.

— Ты уверен, что ты не из тех, кто на минуточку вышел в магазин, а сам не возвращается и не подает никаких о себе вестей? — спросила она.

Когда она дома рассказала Рози о том, что задала ему этот вопрос, Рози была просто в шоке.

— И что же сказал этот бедняга? — спросила она.

— Бедняга ничего не сказал, — ответила Аврора.

— Боже мой! — воскликнула Рози. — Да что это на тебя накатило?

— Видимо, усталость, — сказала Аврора. Я порой чувствую, что мне в этом несчастном романе приходится быть и на своей и на его стороне.