Вечерняя звезда - Ларри Макмертри (1995)

И вот теперь, при виде горестно рыдающей Рози, он и сам зарыдал от горя. Аврора с мрачным выражением на лице прижалась к Рози, маленькое тельце которой сотрясали неистовые рыдания. Генерал смотрел с отвращением — все вокруг него лили слезы, — и пара слез сбежала даже по его щеке. Он знал, что будет скучать по Вилли. Этот малый совершенно ничего ни в чем не понимал, но, по крайней мере, это был мужик, а быть вдвоем еще с кем-то из мужского пола в этом доме после постоянного общения с одними и теми же дураковатыми женщинами было приятным разнообразием.

— Боже мой, — сказал он. — Что это мы все плачем? Он едет всего-навсего в Алабаму. Через полтора месяца он вернется. Столько слез я не видел даже после битвы в Омаха-Бич.

— Гектор, ты что, не понимаешь? — спросила Аврора. — Вилли стал членом нашей семьи, и мы будем ужасно скучать по нему все эти полтора месяца. Неудивительно, что мы плачем.

— Да ты-то не плачешь, — заметил генерал.

— Это потому, что мне предстоит вести машину, — сообщила ему Аврора. — Я не могу вести машину с красными глазами.

— Да ты не можешь водить даже с синими, зелеными или лиловыми глазами, — сказал ей генерал. — Ты просто не умеешь водить машину, и цвет глаз тут ни при чем.

— Гектор, если ты будешь вызывать меня на скандал в столь трагический момент, ты об этом пожалеешь, — пригрозила ему Аврора.

— В каком городе мне нужно пересаживаться на другой автобус? — спросил Вилли, вытирая слезы салфеткой. — А если я просплю? Куда я тогда доеду?

— У тебя пересадка в Новом Орлеане, — напомнила ему Аврора. — Наверное, мне лучше записать это где-нибудь.

— Да, пожалуйста, — попросил Вилли. — Не хватает мне только проехать свою остановку и потеряться где-нибудь! Мне снились кошмары, все о том, что я потерялся.

— Он совершенно не умеет ориентироваться, он — словно птичка, — сказала Рози, вытирая слезы салфеткой.

— Рози, птицы великолепно ориентируются, — пояснил генерал. — Они могут пролететь тысячи миль и возвращаются к одному и тому же пруду.

— Значит, он умеет ориентироваться примерно как бегемот, — поправилась Рози. — Думаю, уж бегемоты не летают по тысяче миль.

— Вообще-то Гектор прав, — согласилась Аврора. — Полтора месяца — это не навеки. Мы и в себя не успеем прийти, как Вилли вернется здоровым. Давайте иметь это в виду и постараемся взять себя в руки.

— Я никогда и не выпускал себя из рук, — отметил генерал.

— Тебе и нельзя, Гектор, — сказала Аврора. — Ты — наша опора, просто какая-то скала. Ты — просто настоящий Гибралтар. Нет такого человеческого чувства, которое сдвинуло бы тебя с мертвой точки. За все годы, что я тебя знаю, ни одно из них не сдвинуло тебя с этой точки больше пары раз, да и то на пару миллиметров.

— Не придирайся к нему, он такой же человек, как и все мы, — одернула ее Рози. В последнее время по какой-то причине Аврору ужасно бесил генерал — бесил так, что Рози почувствовала, что пора защитить его. На ее взгляд, в последние несколько недель генерал вел себя лучше. Он даже отказался от своей страстишки к эксгибиционизму и редко появлялся голым. У Авроры не было оснований затыкать ему рот всякий раз, когда он его открывал, словно это был голос из помойки. А она как раз этим и занималась.

— Пойдем, Вилли, посмотрим, как там дышит моя машина, — предложила Аврора. — Не знаю, смогу ли я быть таким же механиком, как ты.

— Возьмите Рози, — предложил Вилли. — Она даже лучше меня, когда дело доходит до ремонта.

— Так-то оно так, да она меня не одобряет, а у меня как раз такой период жизни, когда нужно очень много одобрения, — пожаловалась Аврора. — Боюсь, что твое отсутствие лишит меня большой доли одобрения, на которое я пока что рассчитывала.

— С чего бы нам одобрять тебя, если ты нас не одобряешь? — вмешался генерал.