Первый раз — 2 - Керри Райан, Майра МакЭнтайр, Марк Перини, Ханна Московитц, Кэрри Вулф, Мелисса Уэст, Аллесандра Томас, Лила Пейн, Молли МакАдамс (2016)

Мы чокнулись, и никто не упомянул, что за всю свою жизнь я спал только с двумя женщинами. Элис была моей первой, когда мы с ней встречались в старших классах. Вторая – случайная связь на одну ночь, когда я поначалу пытался забыть Трессу.

Тресса… Тресса, оказавшаяся в этом баре этим вечером.

Увидев ее лицо, я решил, что это игра моего воображения. Однако она не исчезла, когда я моргнул, и неуверенная, знакомая улыбка словно высосала весь кислород из моих легких. Влечение и ностальгия обрушились на меня с убийственным жаром, миллион воспоминаний неуловимо быстро промелькнуло.

Головокружительные вспышки смеха и эйфории. Черные глубины тоски, гнева и досады. Постоянная бурная насыщенность, которой мне не хватало больше всего.

Меня охватила решимость, я допил пиво, не отрывая от нее взгляда. Понятия не имею, что я почувствовал или что должен был почувствовать, увидев ее снова. И что она тут делает.

Но в одном я мог не сомневаться – Элис распсихуется, если узнает.

Уэйд проследил за моим взглядом и откашлялся.

– Это я ей сказал, что мы будем здесь.

– Что? Зачем? Какого черта она тут делает?

– Я задал ей тот же вопрос. Я не знал, что она приедет, клянусь. Думаю, никто не знал, но остановилась она у Сэмми.

Гребаная Сэмми! Слишком милая себе во вред, и она всегда любила Трессу. Сказала, любовь может случиться много раз, но человек, который сводит тебя с ума и до сих пор не может забыть… такое бывает лишь однажды.

– Почему ты мне ничего не сказал? – спросил я.

– Не знаю. Наверное, не хотел портить тебе вечер. Надеялся, что она струсит и не появится. Это ее конек, если я правильно помню.

Только не в последнее время. Уклоняться и прятаться, притворяться, что жизни не существует, – все это было частью Трессы, в которую я влюбился почти четыре года назад, но девушка, явившаяся на ту последнюю вечеринку, перестала убегать.

Если бы вот так, как гром среди ясного неба, появился кто-нибудь другой, а не Тресса, я бы уже дал деру в противоположную сторону. Подумал бы, что этот человек безумен, возможно даже, опасен, но она просто Тресса. Непредсказуемая. Импульсивная.

Прекрасная.

– Думаю, она просто хочет поговорить, – неуклюже добавил Уэйд.

Мой старший брат, Джеймс, заметил Трессу и помахал ей рукой. Ему всегда нравилось, что мы с ней пара. Улыбка его исчезла, когда он увидел мое лицо, надо полагать, впечатляющего оттенка бледного.

– Просто поговори с ней, Ноэль. Разве ты не должен ей такой малости?

Негодование заставило меня оторвать взгляд от Трессы. Я полным потрясенного недоверия взглядом пригвоздил Джеймса к месту.

– Я ей ничего не должен. Ничего! Эта девушка пудрила мне мозги и разбивала сердце столько раз, что и не сосчитать, и потребовалось много сил и времени, чтобы оставить ее в прошлом.

– Конечно, но она никогда не врала тебе, старик. Она с самого начала была шальной.

Его слова напомнили мне обо всем, что я знаю, и еще больше о том, чего не знаю, и сердце мое смягчилось, как бывает всегда. Ноги сами нашли липкий пол бара, и страх, стягивающий щеки Трессы, ослабевал по мере моего к ней приближения. Пианист заиграл балладу, знакомую и так берущую за душу, что это, должно быть, шутка космоса, – песню, всегда напоминающую мне о Трессе. Это единственная песня, под которую мы с ней танцевали, та, что всегда кажется неуместной в конкретную минуту, но в последующие дни непременно встает на свое место.

Боль потрясения, льющаяся на меня из ее пронизанных золотом глаз, утверждала, что она тоже все помнит.

– Ноэль.

Нежный голос назвал мое имя, пробил стены, возведенные вокруг моего сердца, чтобы не впускать ее. Он напомнил мне об одной давней ночи и о единственном признании, которого мне когда-то удалось от нее добиться, – что она скучает по мне, когда меня нет рядом.

– Тресса.