Читающая по цветам - Элизабет Лоупас (2015)

– Нет, – проговорил он, – вам ни к чему спешить к королеве. Думаю, вы будете намного более склонны показать мне ларец, если мы окажемся наедине – вы и я, n’est-ce pas?[75] Давайте выйдем вместе вот по этому коридору. Снаружи меня ждут лошади…

Я запрокинула голову назад и истошно завопила.

Выражение его лица можно было бы назвать смешным, если бы на нем не был написан столь неподдельный испуг. Возможно, во Франции благородные дамы были слишком рафинированны или слишком благовоспитанны, чтобы вопить, как крестьянки, когда мужчины угрожали им на каком-нибудь людном сборище.

– Этот малый докучает вам, мистрис? – Это сказал дюжий горожанин, раза в два крупнее и раза в два моложе, чем Блез Лорентен. Еще двое или трое горожан повернули головы в нашу сторону и решительно двинулись к нам.

– Сегодня ваша взяла, мадам, – процедил француз. – Но королева Екатерина получит этот ларец, так или иначе.

Он бросил на горожан короткий презрительный взгляд и удалился по коридору в одиночестве.

– Спасибо вам, сэр, – сказала я горожанину. – Я потеряла в толпе своего мужа. Думаю, он…

– Он здесь.

Но то не был Рэннок Хэмилтон. То был Никола де Клерак, одетый богато и вместе с тем строго в черное, шитое серебром платье. Глаза его были обведены сурьмой, в ушах переливались жемчужины и бриллианты, а пальцы были унизаны сверкающими кольцами.

– Присматривайте получше за своей женой, милорд, – сказал горожанин. – У того малого на уме было что-то недоброе, это я вам точно говорю.

Я увидела, как из руки Нико в ладонь горожанина перекочевало несколько золотых монет. Они вместе по-мужски посмеялись над глупостью женщин, потом горожанин ушел восвояси.

– Я бы и сама отлично справилась, – сказала я.

– Не сомневаюсь. Но мне все равно жаль, что я не смог достаточно быстро протолкаться сквозь толпу, чтобы всадить кинжал между ребер месье Лорентена.

– После чего мой настоящий муж не преминул бы всадить кинжал между ваших ребер за вашу дерзость.

Все это время я избегала его. Это было нелегко – королева то и дело призывала его к себе: за советом, ради беседы, ради его приятного общества, и в то же время постоянно держала при себе меня – так близко, что я чувствовала: еще немного – и я задохнусь. Может быть, она жалела о том, что со мною сделала, и хотела как-то загладить свою вину? Но какова бы ни была причина внезапного возвращения ее милости, мне вовсе не хотелось беседовать с Никола де Клераком. Мне было гадко и невыносимо стыдно при одной мысли о том, что он будет смотреть в мое лицо, в мои глаза и при этом представлять меня в постели с Рэнноком Хэмилтоном.

– Ваш муж вышел из здания вместе с графом Роутсом, – сказал он. Его голос звучал мягко и непринужденно, как будто он понимал, о чем я сейчас думаю. Что ж, вероятно, он действительно понимал. – Так что в настоящее время мне ничего не угрожает. Чего хотел от вас Лорентен?

– Ничего. Я должна найти королеву и остальных фрейлин. Скоро она меня хватится.

– Если бы вы были ей нужны, она бы уже вас хватилась. Лучше останьтесь здесь и подождите, пока она вернется для продолжения судебных заседаний. Она так раздосадована и расстроена всей этой возней с лишением всех прав состояния, что она и думать забудет обо всем остальном.

Разумеется, он был прав. Но я ничего не ответила.

– Давайте поднимемся на галерею, – продолжал он. – Мне бы хотелось минутку с вами поговорить.

– Нет.

– Прошу вас. Это не то, о чем вы думаете.

Мне хотелось ударить его. Мне хотелось хорошенько встряхнуть его. Нетвердым голосом я вымолвила:

– Вы не знаете, о чем я думаю.

– Простите меня. Конечно же не знаю. Но послушайте, эта история с Лорентеном беспокоит меня, и вы сами знаете, почему. Я хочу знать, что он вам сказал. Если хотите, просветите меня. Вокруг полно галантных горожан, которые вступятся за вас, если я стану вам слишком докучать.