Когда мы достигли нужного места, я мгновенно поняла, что это оно. Место, куда он хотел привести нас, поняла по красоте. Мы прикрыли рты, чтобы не издавать никаких звуков. Появился страх, что, если я хоть пискну, вся красота исчезнет. Маленькая речка блестела в лунном свете. Течение было спокойное, будто все существа, которые передвигались в небольших волнах, мирно отдыхали. Поперек реки лежало нечто, что казалось старым каменным мостом. Через трещины в камне росли цветы.

– Я нашел это место с Зевсом. – Тристан подошел и сел на мост. – Всякий раз, когда мне нужно проветрить голову и собрать свои мысли, я прихожу сюда.

Я сняла обувь и села рядом с ним. Мои ноги скользнули в прохладную воду. Эмма и Зевс плескались радостно и непринужденно. Он повернулся ко мне и улыбнулся так, что мои губы не могли не растянуться в ответной улыбке. Тристан умел заставлять людей чувствовать себя хорошо, улыбаясь им глазами и глядя в их лица. Жаль, что он улыбался не так часто.

– Когда я впервые пришел сюда, я постоянно был зол. Я потерял сына. Я потерял жену. Я ненавидел родителей, хотя делать этого было нельзя. По некоторым причинам я решил, что легче обвинить их, будто это они виноваты, что я потерял жену и сына. Я решил, что легче злиться на них, чем тосковать. Единственные моменты, когда я не чувствовал себя злым, были, когда я приходил сюда. Здесь я дышал деревьями.

Он был очень открыт в этот момент.

Пожалуйста, оставайся открытым.

– Я рада, что ты нашел то, что приводит тебя в состояние покоя.

Его взгляд плясал по мне, и понимающая улыбка тронула его губы.

– Да. Мне тоже.

Он пробежал пальцами по своей быстро отросшей щетине.

– Поскольку мы больше не используем друг друга, ты можешь использовать это место, если хочешь. Чтобы обрести покой.

Я улыбнулась:

– Спасибо.

Он просто кивнул в ответ.

Эмма прыгнула в реку и взметнула фонтан брызг, сильно замочив нас всех. Я даже собиралась отругать ее, но счастливая улыбка на ее лице и азарт Зевса остановили меня.

– Спасибо, что привел сюда, Клещ! Мне нравится здесь! – воскликнула она, встряхивая руками.

– Не за что, – улыбнулся Тристан.

– Я рада, что моя дочь любит тебя. Иначе я никогда бы не заговорила с тобой снова.

Он рассмеялся.

– Я рад, что мой пес любит тебя. В противном случае я был бы убежден, что ты псих. Человек всегда должен доверять интуиции и инстинктам животных. Собаки лучше видят характер, чем люди.

– Это так?

– Да. – Он замолчал и запустил пальцы в волосы. – Почему твоя дочь продолжает называть меня Клещ?

– Ох… потому что когда мы с тобой встретились, я назвала тебя мудаком, и она поинтересовалась, что такое «мудак», и я, поняв, насколько ужасным родителем являюсь, сказала, что назвала тебя «клещ», а клещ – это жук?

– Так она думает, что я паразит, который живет на млекопитающих, питаясь их кровью?

– Ну, вообще-то, это эктопаразиты, которые живут на шкуре млекопитающих. И на некоторых амфибиях, кстати, тоже.

Он подавил смешок.

– Ну, это заставляет меня чувствовать себя лучше.

Я засмеялась:

– Да уж.

– Элизабет?

– Да?

– Я знаю, что мы больше не можем делать то, что делали раньше, но мы можем быть друзьями? – спросил он робко.

– Я думала, ты не умеешь быть другом.

– Я не знаю, – вздохнул он, потирая шею. – Но я надеюсь, ты сможешь научить меня.

– Почему я?

– Ты веришь в хорошее. Даже когда твое сердце разбито. А я не могу вспомнить хорошее.

Это опечалило меня.

– Когда в последний раз ты был счастлив, Тристан?

Он не ответил.

Это огорчило меня еще больше.

– Конечно, мы можем быть друзьями, – сказала я.