Самый желанный - Селеста Брэдли (2017)

Проходя мимо зеркала в холле, Грэм обратил внимание на блеск своих жилетных пуговиц, разумеется, золотых. Ну конечно, сыновьям Иденкорта все только самое лучшее, он оборвал их с жилета, одну за другой, и ссыпал в котелок. Пуговицы можно будет продавать постепенно, и никто не обратит особого внимания. Потом вытащил все собранное через окно.

– Однако, удобно.

Увидев, что Грэм вернулся, конь посмотрел на него с откровенной неприязнью.

– Прости, К.С., но у нас срочная благотворительная акция, – ухмыльнулся Грэм, чувствуя себя лучше, чем все последнее время. – Кстати, и та девочка снова и снова считает до четырех. Мы должны вернуться, пока она не свела Софи с ума.

Когда Софи увидела приехавшего Грэма, удерживающего на луке седла котелок с непонятным содержимым, можно было подумать, что он привез ей меха и бриллианты. Глаза у нее радостно вспыхнули, когда она разглядела чай.

– О, превосходно! Я сделаю Мойре чай прямо сейчас.

Потом она обернулась к Грэму и дотронулась ладонью до незастегнутого жилета.

– Твои пуговицы?

Грэм пожал плечами и отвел взгляд.

– Я всегда могу найти медные. У них впереди долгая зима.

Склонив голову набок, Софи смотрела на него долго-долго.

– Вы меня сразили наповал, ваша светлость Грэм Кавендиш, герцог Иденкорт.

Потому что он отдал какие-то пуговицы? Он недоуменно помотал головой, но Софи лишь таинственно улыбалась.

– Сейчас я сделаю Мойре и детям чай с вареньем, а потом, думаю, надо вернуться в поместье.

Грэм удивленно захлопал глазами.

– Но мы должны вернуть тебя в Лондон. Тебя же хватятся.

Софи покачала головой и ткнула пальцем ему за спину.

– Это животное не сможет доставить нас в Лондон сегодня.

Грэм обернулся и увидел, что К.С. бросил его на произвол судьбы, сейчас он целеустремленно трусил к своей заросшей сорняками лужайке, поводья волочились за ним по пыльной дороге.

Грэм посмотрел на Софи.

– Я могу его поймать. – Хотя он вовсе не был уверен, что действительно сможет.

Софи опять покачала головой.

– Конечно, ты можешь убедить его снова проделать весь путь, но боюсь, меня убедить будет труднее.

С этим словами она развернулась и быстро вернулась в дом. Место на груди Грэма, где лежала ее ладонь, без нее вдруг сделалось очень холодным.

Вулф зарычал от досады в своем укрытии в темноте самой дальней лачуги. Опять неудача. Он почти добрался до этой долговязой суки, но не хотел связываться с детьми, маленькими грязными поросятами. Кроме того, кто-нибудь обязательно поднял бы тревогу. Он не успел бы убедить ее бежать с ним. Наблюдая, как два гадких благодетеля кормят голодающих, он рычал от бессилия.

Вулфу хотелось прикончить обоих, желательно каким-нибудь болезненным способом. К несчастью, убить ее было бы неразумно. Стикли первый устроил бы переполох.

Что-то шевельнулось на периферии сознания. Вулф давно уже не был трезв несколько дней кряду, а потому не сразу сумел поймать нужную мысль. Ну конечно же! Завещание сэра Хеймиша!

«Если три поколения девиц семейства Пикерингов не добьются успеха, я умываю руки и отказываюсь от вас. В этом случае все пятнадцать тысяч фунтов пойдут на уплату штрафов и помощь смельчакам, которые бросают вызов таможенникам, мешающим поставкам виски, которое было моим единственным утешением в этом семействе пустоголовых кукол».

От мысленных усилий заболела голова, но Вулф продолжал думать. Что-то здесь есть…

Ныне живет третье поколение. Одна девица уже сошла с дистанции. Вторая удачно вышла замуж, но ее муж пока не сделался герцогом. И возможно, до конца сезона не сделается. Последнюю девицу еще можно остановить… И тут он ухватил мысль! «Все пятнадцать тысяч фунтов пойдут…»