Последняя жемчужина - Лия Флеминг (2017)

Схватки усилились. Грету пронзила невыносимая жгучая боль, и маленькое тельце выскользнуло на старую простыню. Лилового цвета, но вполне нормально сформированное, дитя кричало как резаное.

– Господи помилуй, какая же она крохотная!

Сэйди завернула младенца в теплое полотенце и подняла сверток, чтобы Грета могла увидеть ребенка.

– Девочка.

– Дай мне подержать.

– Нет, не сейчас, еще нужно завязать пуповину. Рода, принеси мясной нож и нитки. Ты лучше не питай никаких надежд, девочка слишком маленькая.

– Но она же дышит, розовенькая и такая хорошенькая, – сказала Родабель, улыбаясь. – Ой, какие у нее пальчики!

– Ты не сможешь ее накормить. Мы будем держать ее в тепле, и пусть Господь заберет ее к ангелам. Я могу ее окрестить. Ты уже придумала имя?

– Прекрати, дай ее мне. Пусть лежит у меня на груди, я буду ее греть.

Грета села на кровати, прижимая закутанного младенца к груди, и у нее вышло детское место. Сэйди его внимательно осмотрела.

– Моя мать за свою жизнь приняла родов больше, чем съела горячих обедов, и она говорила, что чистый послед означает, что мать здорова. Твой выглядит нормально, так что мы можем выпить сладкого чаю.

Сейчас Грета думала только о крохотном существе, согреваемом теплом ее тела, что, попискивая, как котенок, силилось жить и дышать. Разве позволит она ему уйти теперь, когда прикоснулась к нему, испытала ощущение близости? Усталость одолела Грету, и она заснула крепким сном.

На следующее утро она проснулась в страхе, ожидая худшего. Ребенка с ней не было, но затем она увидела эмалированный таз возле камина, а в нем укутанную в полотенце и уложенную на вату малышку. Рядом лежала длинная хлопчатобумажная рубаха, отделанная по краю кружевной тесьмой.

– Что это? Слишком ведь велико.

– Это ее погребальный саван, – ответила мать, не глядя в ее сторону. – Я ходила в магазин ирландского белья. Я не хотела, дочка, тратить твои деньги на покупку пеленок, которые ей не пригодятся. Она слишком мала, ты ее не сможешь выкормить. Она не переживет этот день. Видишь, как тихо она лежит.

– Я этого не допущу! Моя дочь не умрет! Как-нибудь я ее накормлю, что-нибудь ведь можно придумать. Может, с помощью губки? Пригласи доктора, пусть посоветует, как нам быть. Рода сошьет пару-тройку распашонок из теплой фланели и сделает подгузники из полотенец. Пора открывать магазин. Сделай мне прокладку.

– Ты что, чокнулась? – Сэйди с ужасом отступила назад. – Тебе еще нельзя вставать.

– Я должна встать и идти работать.

Грета поднялась с кровати, морщась от боли, но с непоколебимой решимостью.

– Рода сможет как следует позаботиться о ребенке. Если ты поменяешь постель и кое-что постираешь, мы управимся. Спасибо тебе, что была рядом. Ты спасла ребенку жизнь.

Она посмотрела на осунувшееся лицо матери и покачала головой:

– Ты устала, я понимаю. Иди домой, отдохни. Мама, я никогда не забуду того, что ты для нас сделала.

Грета обняла мать.

– Но сейчас я должна заняться своими посетителями. Потом мы с Родой будем подменять друг друга время от времени, но я закрою магазин пораньше, обещаю тебе. Я могу совмещать обязанности хозяйки магазина и матери, но о том, что у меня родилась дочь, не нужно знать никому до тех пор, пока мы не сможем вывезти ее на чистый, свежий воздух. Я не стану травить ее крошечные легкие дымом и сажей наших улиц.

– Ты с ума сошла, девочка моя! А если у тебя откроется кровотечение, нам придется хоронить двоих?

– А как же женщины с фабрики, которые и дня не смеют пропустить, чтобы отдохнуть после родов? Я буду осторожна. Прошу тебя, пока никому не говори, что было этой ночью. Пойди в аптеку и спроси там совета. До того момента, как у меня появится молоко, нужно позаботиться, чтобы у нее всегда было свежее из молочного магазина.

– Она не сможет сосать.