Единственный и неповторимый - Адриенна Бэссо (2018)

– Снимай рубашку, – приказала Джоан. Она налила воды в миску, намочила чистую тряпицу, после чего, прищурившись, подняла глаза на Малколма. – Вино, эль или виски?

– Виски, – ни минуты не колеблясь, ответил он.

– Сейчас я скажу, чтобы принесли.

Она вышла из комнаты, стоя на лестничной площадке, громко позвала слуг и непререкаемым тоном отдала им какие-то приказания.

Очень скоро в комнату вошли сразу несколько человек. Они принесли воду, виски, хлеб, сыр и корзинку, наполненную инструментами, мазями и настойками. Джоан велела слугам поставить все на стол и властным жестом отослала их прочь.

Она мокрой тряпочкой смыла с раны засохшую кровь, землю, мелкие камушки и прочий сор. Малколм только морщился. Боль стала сильной и шла откуда-то изнутри.

– Придется зашивать, – сказала Джоан.

Она налила ему виски, вымыла руки и стала рыться в корзине. Отыскала нитку и иголку, вылила грязную воду из миски, налила туда виски и опустила в янтарную жидкость швейные принадлежности.

Малколм даже застонал, видя такую расточительность по отношению к восхитительному напитку.

– Зачем ты это делаешь? – спросил он.

Джоан пожала плечами.

– Точно не знаю. Но так всегда делает лекарь перед тем, как зашивает мужчинам раны. И те очень редко воспаляются.

Малколм взял бутыль с виски и поставил ее поближе к себе – на всякий случай. А вдруг у Джоан имеются еще какие-нибудь нелепые соображения по использованию напитка. Такое великолепное виски должно попадать в желудок мужчины, а вовсе не на его кожу. Он с любопытством наблюдал, как она отрывает полоски ткани и проводит по каждой из них кончиками пальцев. Нахмурившись, Джоан отбросила две полоски, потом глубоко вздохнула и перекрестилась. Малколм окинул ее напряженным взглядом.

– У тебя есть опыт врачевания? – поинтересовался он.

– Вполне достаточный, – резко ответила Джоан.

Она взяла иголку и нитку и уставилась на него горящим взглядом. Тихо выругавшись, Малколм осушил свой стакан, наполнил его снова и кивнул, сообщив, что он готов.

Когда иголка коснулась его кожи, Малколм инстинктивно напрягся. Джоан погладила его по плечу, и у него замерло сердце – очень уж приятным оказался этот контакт. Озадаченный, он протянул руку и коснулся ее щеки. Джоан вздрогнула, и их взгляды встретились.

– Тебе больно? Хочешь, я налью тебе еще виски до того, как начну шить? – тихо спросила она.

– Нет, я… – Почувствовав себя чрезвычайно глупо, он замолчал. Неужели она не ощущает того же, что и он, – сводящего с ума желания обнять, отчаянной, туманящей разум жажды поцелуя? – Все в порядке. Можешь приступать.

Джоан наклонилась ближе, и Малколм почувствовал дурманящий запах ее волос – лимон и пряная лаванда. Его взгляд впился в ее прекрасное совершенное лицо – мягкая кремовая кожа, потрясающие голубые глаза, чуть вздернутый носик и большой чувственный рот.

Она одарила мужчину сердитым взглядом, каких в ее арсенале было великое множество, но, странно, желание поцеловать ее только усилилось. Неужели это виски ударило в голову… и не только в нее? Малколм стал глубоко и ритмично дышать, стараясь успокоиться.

– Ты все время ерзаешь, и это меня нервирует. Если хочешь, я позову кого-нибудь другого, кто окажет тебе помощь.

Ее голос проник в самую глубину его естества. Оказалось, что у нее необычайно чувственный голос – низкий, негромкий, с едва заметной хрипотцой. Завороженный Малколм представил, как ласкает и целует ее нежное тело, а она стонет от удовольствия.

– Я хочу, чтобы это сделала ты, Джоан.

Она судорожно вздохнула, и Малколм понял, что она удивлена его ответом. Тем не менее, она предпочла проигнорировать возникшую неловкость.

– Я могу начать? – слегка приподняв бровь, надменным, почти королевским тоном поинтересовалась Джоан.

– Да. – Малколм облизнул внезапно пересохшие губы. Он испытывал желание и не мог его сдержать.