Единственный и неповторимый - Адриенна Бэссо (2018)

– Признаюсь, в какой-то момент мне показалось, что он меня убьет. Но потом я вспомнила, что слишком упряма и горда, и ни за что не позволю себе умереть от рук такого презренного негодяя.

Произнося эти слова, она высоко подняла голову, и в ее глазах появился вызов.

– Я должна немедленно найти мою служанку. Хотя сомнительно, что Арчибальд проявит интерес к моему сыну, Гертруда должна отправиться к Каллуму. Я не смогу чувствовать себя спокойно, если не уверена, что Каллум в безопасности.

«Ее ребенок. Конечно». Вот, наверное, как Арчибальд заманил ее на встречу.

– Я позабочусь о ребенке, – вызвался Малколм.

Лицо Джоан потемнело.

– Что ты знаешь о моем сыне?

– Я шел за тобой прошлой ночью и видел, в каком доме находится твой малыш. Полагаю, ты прячешь сына из-за его отца?

Джоан кивнула.

– У Арчибальда нет ни совести, ни сердца. Он отказался от Каллума, когда наш брак был аннулирован, и ни разу о нем не вспомнил. Но я не хочу искушать судьбу, и потому спрятала мальчика там, где Арчибальд не сможет его увидеть.

– Мудрая предосторожность. Я найду дом и позабочусь, чтобы все было в порядке.

Глаза Джоан наполнились тревогой.

– Будет подозрительно, если тебя увидят разгуливающим по деревне. Пусть лучше пойдет Гертруда. Но я тебе искренне благодарна за предложение. – Она вздохнула. – Получается, я все время у тебя в долгу.

Судя по ее тону, ей не доставлял удовольствия этот факт, но она была достаточно умна и понимала, что едва ли может позволить себе отказываться от помощи.

– Я не тот мужчина, который может воспользоваться беспомощностью женщины, – произнес он, желая развеять ее страхи.

– Я знаю.

Ее ответ удивил Малколма, но ему было приятно услышать ее мнение, хотя он сам не понимал, почему оно так важно для него. «Возможно, это из-за шумихи с дочерью Макферсона», – сказал он себе. В конце концов, мужчин нередко называют бесчестными негодяями – и ничего.

– Но мне все же было бы приятно получить от тебя небольшой знак благодарности, Джоан, – проговорил он.

– Какой знак? – насторожилась она.

Малколм позволил своему взгляду задержаться на ее губах. Она уставилась на него с явным непониманием, потом сообразила, что он имеет в виду, и испугалась.

– Прошу тебя, Малколм… Я только начала испытывать к тебе искреннее уважение, а ты собираешься все испортить и потребовать поцелуя. Это недостойно.

– Ты меня неправильно поняла. – Он рассмеялся чуть громче, чем хотел, обругав себя за то, что его желание оказалось столь очевидным. Ее явное неприятие этой идеи было не слишком приятным.

Джоан скептически усмехнулась.

– Разве?

– Да. Я не думал о тебе так.

– Как? Ты хочешь сказать, что не думал обо мне как о женщине?

– О, ты извращаешь мои слова, Джоан.

– Ты не находишь меня желанной?

Малколм едва не застонал, но в последний момент сдержался.

– Мы оба знаем, что я не могу ответить на этот вопрос.

– Хм… Может быть. – Ее глаза заблестели, и Малколм поздравил себя с тем, что сумел хотя бы немного ее развлечь, пусть даже за свой собственный счет.

– А что бы ты сказала, если бы я действительно попросил о поцелуе? – спросил он, использовав самую очаровательную улыбку из своего арсенала.

Джоан склонила голову и несколько секунд рассматривала стоящего рядом мужчину.

– Честно сказать, я бы предпочла поцеловать свою лошадь.

Малколм внутренне поморщился, но улыбка удержалась на его лице.

– Что ж, я верю, что вы обе получили бы больше удовольствия, чем от поцелуя со мной.

Джоан почти весело хихикнула, но сразу же стала серьезной.

– Проклятье, сюда идет Арчибальд.

Малколм обернулся и увидел лэрда Фрэзера, тяжело вышагивающего по двору. Он выглядел так, словно вот-вот начнет плеваться огнем. Арчибальд окинул взглядом своих людей, собравшихся во дворе, и оскалился, увидев Малколма.