Единственный и неповторимый - Адриенна Бэссо (2018)

Глаза Малколма стали темными, как грозовые тучи, и Джоан испугалась, что зашла слишком далеко. Мужчины не любят, когда им говорят «нет», особенно если речь идет о постели. Они верят, что ни одна женщина не способна перед ними устоять.

– Мне бесконечно жаль, что он причинил тебе такую сильную боль, Джоан. Ни одна женщина не заслуживает такого отношения. – Малколм подошел совсем близко и взял ее за руку. Он держал ее сильно, но удивительно нежно. – Быть может, тебя успокоит знание, что для таких мужчин в аду приготовлено особое место.

Сдержанная реакция Малколма поставила ее в тупик. Джоан была готова к вспышке гнева, осуждению, даже обвинению, но вместо этого получила доброту и сострадание. Неужели она ошиблась в нем?

– Ты подумаешь над моим предложением? – с надеждой спросила она.

Выдержав паузу, Малколм медленно покачал головой.

– Нет. Брачные клятвы священны, в том числе и клятва верности. Я отношусь к ним со всей серьезностью и не отбрасываю, если они становятся неудобными. Моя жена будет единственной женщиной, которая будет делить со мной постель и, если даст Бог, выносит моих детей.

Надежды Джоан рассыпались в прах, и она горестно вздохнула. Она сама не ожидала, что почувствует такое сильное разочарование.

– Что ж, если ты отказываешься, говорить больше не о чем.

– Так уж и не о чем?

– Да, – резко ответила она и снова вздернула подбородок. – А что еще можно сказать? Надеюсь, ты не собираешься засыпать меня пустыми обещаниями всех земных благ, чтобы добиться своего? Может быть, ты пообещаешь мне наполнить мои дни радостью, а ночи блаженством? Ты будешь заботиться о моих удобствах, выполнять все мои желания, даже угадывать те, о которых я не говорю? Ты будешь любить меня всей душой и хранить мне верность до самой смерти?

– Могу. Если ты сделаешь то же самое для меня.

Джоан почувствовала, что краснеет. Откуда взялась эта нелепая девичья чушь? Она никак не могла понять, почему не смогла справиться с желанием высказать ему все это. Смешно, ей-богу!

– Я говорю чепуху. Прости, пожалуйста.

Малколм ласково улыбнулся.

– Все женщины хотят, чтобы за ними ухаживали. Обещаю, после свадьбы у нас на это будет много времени. – Он подался к ней и теперь стоял совсем близко. – Я видел тебя с сыном, Джоан. Если мы поженимся, у нас будут и другие дети.

Его слова проникли прямо в сердце Джоан. Каллум был единственным лучиком света в ее беспросветном существовании. От одной только мысли, что у нее могут быть еще дети, по телу Джоан прокатилась теплая волна.

– А как же безумие моей матери? – тихо спросила она.

– Это было только ее безумие, порожденное жадностью. Я не боюсь ничего подобного ни в тебе, ни в детях, которых ты подаришь миру.

У Джоан сжалось сердце. Он спокойно ответил на все ее возражения, но, тем не менее, тревога, жившая внутри нее, была слишком сильна.

– Я не могу выйти за тебя, – сказала она с уверенностью, которой не чувствовала. Ее охватило смятение.

– Тогда, прежде чем мы расстанемся, я хочу получить от тебя дар, – торжественно проговорил он. – Один поцелуй.

«Нет!» Она даже не успела подумать, а ответ уже был готов сорваться с ее губ. Тем не менее она удержалась.

– Почему ты просишь о том, что можешь взять, если хочешь?

– Потому что поцелуй, в котором участвуют двое, доставляет намного больше удовольствия.

– Предупреждаю, поцелуй со мной едва ли доставить тебе удовольствие.

– Единственный способ проверить это – попробовать.

Его палец медленно скользнул по ее щеке, оставляя за собой теплый след. Это возбудило ее любопытство, хотя она запретила себе замечать трепет в животе.

– Хорошо, один поцелуй, – согласилось Джоан, сознавая, что осталась в долгу перед ним.