Единственный и неповторимый - Адриенна Бэссо (2018)

Зверь подошел к столу. Не отводя взгляда от лохматого чудища, Джоан двигалась вдоль стены к двери, до которой, увы, было еще очень далеко. Зверь поднял свою огромную голову, принюхался и начал слизывать остатки каши из мисок.

Это было отвлечение внимания, на которое Джоан надеялась, но оно не помогло. Спасения все равно не было. Если они побегут к двери, то будут вынуждены пройти совсем рядом со столом, а значит, и с чудовищем. Дыхание Джоан участилось. Она поняла, что они в ловушке.

Она лихорадочно искала средство спасения, но не находила его. И вот, наконец, в коридоре послышались шаги. Спасение! Хотя если это кто-то из слуг или юных пажей, они тоже в опасности.

– Осторожно! – крикнула она. – Нас загнал в угол бешеный зверь. Немедленно позовите сэра Малколма.

– Джоан?

– Малколм, будь осторожен! – закричала она.

– О, папа, ты пришел нас спасти? – Лилиас выступила из-за спины Джоан, почесала нос и осуждающе уставилась на Джоан. – Ты хотела ударить Принца. Да еще моей миской с кашей!

«Принц? Великий Боже, у этого монстра есть имя!»

В дверях появился Малколм. Он произнес команду, и монстр отошел от стола и сел. Еще одна команда – и зверь лег.

Джоан медленно опустила скамейку.

– Принц – питомец Лилиас, – объяснил Малколм, войдя в детскую. – Он должен был нас вчера встречать, но он иногда ненадолго исчезает из замка.

– Терроризирует жителей деревни? – осведомилась Джоан.

– Нет! – завопила Лилиас. – Принца все любят. И никто его не боится. Иногда дочь кузнеца начинает плакать, если он подходит слишком близко, но она маленькая и трусливая девчонка, так что это не считается.

– Все считается, – рявкнула Джоан. Пережитый страх лишил ее терпения. – Ни один ребенок не должен пугаться в этих стенах. Что за животное этот ваш Принц?

– Собака, – усмехнулся Малколм.

– Правда? – Джоан смотрела на зверя с откровенным подозрением. – А вы уверены, что это не Цербер?

Лилиас сморщила носик.

– Цер… кто?

– Цербер, – повторила Джоан, – пес Гадеса. Это чудовищная многоголовая собака, охраняющая ворота подземного мира, чтобы мертвые не могли выйти.

Глаза Лилиас испуганно округлились. Она пробежала мимо Джоан, остановилась рядом с отцом и взяла его за руку.

– Я вижу, ты знакома с греческими мифами, – заметил Малколм, похлопав Лилиас по плечу.

– Только с самыми кровожадными. Впрочем, у них у всех страшный конец.

– Я понимаю твой страх, – вздохнул Малколм, – но только Принц не заслуживает, чтобы его сравнивали с чудищем с тремя головами и змеей вместо хвоста.

Джоан вспыхнула.

– Быть может, это не слишком удачное сравнение, но я считаю, что место собаки – в конюшне, или, если на улице очень холодно, ее можно пустить погреться в уголке большого зала. Но не в спальне и не в кухне.

– Принц – друг Лилиас, – мягко сказал Малколм. – У него больше привилегий, чем у других собак.

Джоан закатила глаза.

– Ну, конечно.

Малколм явно разозлился.

– Принц – не дикое животное. Если помнишь, Цербер был схвачен и укрощен Гераклом.

– Ну да. Геракл справился с ним без оружия, используя львиную шкуру в качестве щита, и сжимал голову животного, пока оно не подчинилось. – Джоан снова посмотрела на собаку. – Но, совершив этот подвиг, он держал животное в цепях.

Лилиас издала негодующий вопль.

– Ты хочешь заковать Принца в цепи! Нет! Папа, прошу тебя, не позволяй ей!

– Тише, Лилиас. Джоан просто рассказывала миф о Геракле и Цербере.

Лилиас возмущенно фыркнула и почесала нос рукавом.

– Это страшная, ужасная, злая история. Я ничего не хочу больше об этом слышать.

Джоан почувствовала укол вины, видя, как расстроилась девочка, но сразу отвлеклась, увидев, что ее сын с любопытством топает к Принцу.

– Собачка! – Каллум протянул руку, которая оказалась совсем рядом с острыми зубами. – Хорошая собачка.