Любовь цыганки - Сьюзен Кинг (2019)

Девушка не ответила. Ее взгляд прикипел к фигуркам людей внизу. Цыгане, подойдя к распутью, окружили его со всех сторон. Уильям видел, как Джон Фо, выйдя на середину, остановился, не доходя до самого сердца, выложенного камнями. Он обратился к цыганам с речью, затем кивком подозвал жениха и невесту. Те, выйдя вперед, встали в центре каменного сердца. Фо обвязал их руки вместе красной тканью.

Уильям вопросительно взглянул на Тамсину.

– Мой дедушка – вожак табора, – принялась объяснять она. – Он говорит, чтобы молодые произнесли слова клятвы. Запястья он связал, чтобы скрепить их союз…

Девушка запнулась.

Уильям заметил, как сверкнуло обнаженное лезвие.

– Что это?

Он услышал, как тяжело дышит девушка.

– Он… делает небольшие надрезы на их запястьях. Их кровь должна смешаться, пока они произносят слова клятвы в верности. Этой церемонией у ромалов скрепляется брак.

В его мозгу молнией промелькнула мысль, настолько быстрая, что он не совсем ее осознал. Он наблюдал за женихом и невестой. Приземленная серьезность этого ритуала глубоко его тронула. Джон Фо развязал руки жениха и невесты. Они что-то принялись говорить друг другу… Цыгане потянулись обратно к табору. Все разом запели какую-то песню.

– Вот и все, – молвила Тамсина.

– Счастья им, – произнес Уильям скорее себе, чем ей.

Тамсина приоткрыла рот, по-видимому, хотела что-то сказать, но потом отвернулась. Губы ее и подбородок задрожали.

– Я должна вам кое-что сказать, – наконец решилась девушка.

Мужчина нахмурился. Его глаза сузились. Он понял, что сейчас ее что-то очень сильно гнетет. Он ждал.

– Прежде чем мы покинули табор, я разговаривала с дедушкой и бабушкой, – начала Тамсина. – Возможно, вы что-то слышали, когда мы повышали голос.

– Я понял, что вы о чем-то горячо спорите, только не понял, о чем именно. Я же не знаю языка.

– Дедушка хотел, чтобы я вышла замуж за мужчину, которого он мне выбрал в мужья, – сказала девушка. – Он хотел, чтобы я встала в круг сердца с ромом, который предложил деду взять меня в жены. Я отказалась. Дедушка очень расстроился.

– Когда мы уезжали из лагеря, он выглядел вполне довольным жизнью, – произнес Уильям, чувствуя странный порыв ревности, зародившийся у него в сердце.

Ему не понравилась мысль, что Тамсина может выйти замуж. Эта мысль его встревожила, хотя у самого Уильяма не было явных намерений относительно девушки.

– Кажется, ваша ссора не зашла слишком далеко? – добавил он.

Девушка склонила голову. Темные волосы скользнули вниз.

– Об этом я и должна вам рассказать, – молвила она. – Дедушка хотел выдать меня замуж. Если я не найду себе мужа, любого мужа, он угрожал изгнать меня из табора.

– Изгнать? – переспросил Скотт.

Девушка кивнула.

– Рома, которую изгнали, не может вернуться, если ее не простят. Не думаю, что дед зашел бы так далеко, но одно то, что он стал угрожать мне изгнанием, свидетельствовало, насколько он рассержен, – принялась быстро объяснять Тамсина. – Он очень сильно хотел выдать меня замуж, а я не… не вынесла бы изгнания… Я очень испугалась, когда услышала это от деда. Это правда, что многие ромалы относятся ко мне с неприязнью, но кибитка дедушки и бабушки – мой дом не в меньшей мере, чем Мертон-Ригг. Мне важно, чтобы я всегда могла приехать в табор и меня с радостью встретили бы у костра, который развела моя бабушка…

Девушка замолкла, переводя дух.

– Понимаю, – сочувственно произнес Уильям. – Я знаю, как себя чувствуешь, когда тебя лишают дома и семьи. Поверьте, такого никому не пожелаешь.

В тринадцать лет его силой увезли из Рукхоупа и сделали заложником короны, чтобы гарантировать «хорошее» поведение мужчин клана Скоттов. Только став совершеннолетним, он смог снова увидеться с матерью и другими ближайшими родственниками.