Доля ангелов - Марина Юденич (2004)

— И на том спасибо. Банкир, стало быть, может теоретически. Ну, так из этого следует, что ваш покорный слуга представляет сообщество более прогрессивное. Только и всего.

— Прогрессивный, выходит, киллер?

— Выходит, так.

— Арифметически выверено?

— Да хоть и арифметически.

— Исключительно арифметически. А надо бы — много шире. Психологию, к примеру, не мешало бы присовокупить. Как насчет психологии?

— Положительно. А что?

— А вот не желаю я, к примеру, следовать вашей арифметике. Алогичный я человек. Допустим — в качестве бонуса вам за дерзость, — что арифметическое построение справедливо. Хотя — извиняюсь, конечно, — дикая бредятина. Но — допустим. Она… Особа, как вы изволите выражаться, известная нам обоим, помышляет о чем-то эдаком.

— О том, чтобы отправить вас на тот свет. Давайте уж говорить прямо.

— Давайте. Отправить меня на тот свет желает особа, нам обоим хорошо известная. А кстати — о ком речь? Сверим часы во избежание досадных недоразумений. Не возражаете?

— Помилуйте! Очень своевременно. Супруга ваша. Пока еще — законная, правда, не венчанная, ну так по нынешним временам это без разницы. А вы, товарищ муж, кого имели в виду?

— Ну, допустим, ее имел. В виду.

— Совпало. Дальше.

— Дальше — больше. Жена, стало быть, желает меня извести. Допустим. А я — несмотря ни на что — смерти ей не желаю. И куда — при таком раскладе — отправляется ваша арифметика? В жопу-с.

— При таком — возможно. Только расклад иной.

— Откуда известно?

— Оттуда же, откуда — про намерения особы. Из источников. И потом, что такое: не желаю? Глагол настоящего времени, похоже?

— Ну, допустим.

— Ошибочка-с. Вам бы следовало сказать: не желал. А вернее, желал. И — надо признать — своего добился.

— Это как понимать?

— Да как? В буквальном, разумеется, смысле. Вы, голубчик, не только желали смерти дражайшей супруги, но и самым что ни на есть натуральным способом отправили ее к праотцам…

— Хих! Источники, говорите?

— Источники. И я не закончил. Отправили благополучно. А счастливые обстоятельства спасения вышеуказанной особы от вас никоим образом не зависели. Это уже из области совсем других отношений. Я бы сказал, нематериальных. Так что, как ни крути, выходит — желали, исполнили. Финал, однако, не удался. Из-за чего, полагаю, досадуете и поныне. К чему лукавить? Степень вашей готовности я оцениваю как более высокую.

— Забавная вытанцовывается история. Я, подлец, ее убил, но не до смерти. Не успокоился, пребываю… в высокой степени готовности. Она, страдалица, тем временем подыскивает киллера. Он же — прогрессивный профессионал — приходит ко мне. С деловым, конструктивным предложением. Так, что ли?

— Можно сказать и так. Рабочая ситуация.

— Желаете, значит-ца, поработать на меня?

— Желаю. А вам как будто не по себе? С чего бы? Разве — впервой?

Мягко сказано: не по себе.

Поздновато замечено.

Впрочем, я старался изо всех сил. Держался. Куражился. Даже шутил, а вернее — иронизировал.

На самом же деле чувство было такое… Отвратительное.

Мелкая дрожь внутри, пот холодный — снаружи. Хорошо, что пиджак, и не видно под ним, как рубашка прилипла к телу, расползаются из-под мышек и на спине потные пятна.

Сухость — во рту.

Scottish, понятное дело, давно допит. Заказать другую порцию — за такой-то беседой — руки не дошли. Или — в голову не пришло. Какая, собственно, разница? В горле теперь скребло наждаком, и язык подчинялся без особой охоты. Может, от страха?

Чего уж греха таить! Струхнул основательно.

И проснулся.

Знаете, наверное, как бывает во сне; все кончается вдруг, на полуслове, нелогично и необъяснимо.

Рвется нить, связующая миры.

Ты просыпаешься. В тревоге, тоске, с отголосками пережитого в помертвевшей душе.

И не сразу понимаешь, что за мир вокруг?

Так все и было.