Визажистка - Ольга Клюкина (2003)

— Только попробуйте! И вообще — шли бы вы лучше, Иван Иваныч, домой с глаз долой, пока целы, хватит тут квакать. Нам тут с вами теперь убираться до вечера. Эх, глаза бы мои никого не видели! Все вокруг какие-то чокнутые, ни одного нормального человека в доме нет, как будто тут и правда кто воздух испортил.

Человечкин кое-как вылез из-под стола и с виноватым видом посмотрел на Ленку.

— Не стирайте скатерть, она тоже живой свидетель… — вдруг проникновенным голосом пропел сосед.

— Чего? — нахмурилась Ленка.

— Она видела и слышала, как общаются люди в первый год двадцать первого века. Я — я — я, я хочу сказать, что примерно такой же экспонат имеется в Доме-музее Менделеева — скатерть, на которой расписывались его современники и оставляли следы…

— Сейчас точно ударить могу, прямо при свидетелях, — прошептала Ленка, глядя на разбросанные по паласу осколки, куски арбуза и маслянистые грибочки. — И не погляжу, что сосед. Смотри-ка, мало того что ворует все, что не так лежит, так он еще распоряжаться будет, что мне, видите ли, стирать, а что гладить…

— Приятно было познакомиться, — прошептал Человечкин, поразительно быстро исчезая за дверью.

— Идиот! — выдохнула Ленка, когда они с Верой остались наедине. — Настоящий псих. Нет, Вер, ну почему мне в жизни так не везет?

— А мне, наоборот, показалось — ненастоящий, — сказала Вера. — Смешной какой-то.

— Ну почему, вот скажи, почему мне всегда так не везет? — в сердцах повторила Ленка и с раздраженным видом плюхнулась на диван. — Ты скажи, Вер, вот тебе — везет?

— Наверное, — ответила Вера, вспоминая события прошедшей недели, и особенно встречу с Александром, которая теперь никогда, даже во время сна, похоже, не выходила у нее из головы.

— Вот видишь, а мне не везет! — неожиданно шмыгнула носом Ленка и взялась за пачку сигарет. — Ни фига! Вот я на этого сейчас посмотрела — чего, Вер, с такого возьмешь? Даже и связываться бесполезно, себе дороже.

— Значит, ты уже передумала? В смысле квадратных метров?

— Да нет, Вер, если он каждый день будет мне хотя бы по одной мысли петь, то я точно свихнусь. Пусть дома у себя поет, у него места — как в филармонии. Но это, Вер, с Человечкиным, еще полбеды. Мне в другом еще больше не везет. С Павликом.

— Что, опять пьет?

— Да нет. Хуже, — пригорюнилась Ленка. — Я вначале подумала — ему просто пива на ночь нельзя давать. А то он как выпьет маленько — сразу, Вер, засыпает, как только до постели доходит. Ну, думаю, совсем не буду давать спиртного, раз такое дело. Так он тогда ко мне даже и не подходит, ничего и не пытается как мужчина. Он, Вер, что-то совсем ко мне охладел, и все из-за своего театра, чтобы его черти побрали! Словно подменил кто человека.

«…Ибо скорей человек удержит огонь за зубами, нежели тайну в душе», — вспомнила Вера строчку. Особенно она касалась разговоров женщин о мужчинах, которые Вера терпеть не могла. Но теперь другого пути у нее не было.

— Может, у него какие-нибудь проблемы? Ты бы поговорила, постаралась узнать, — осторожно подсказала Вера.

— Какие еще проблемы? Да нет, он здоровый мужик, вот только непонятно, чего хандрить вздумал.

— Я имела в виду другие проблемы. Ну, экзистенциальные…

— Слушай, Вер, ты давай хоть сейчас не выделывайся, без того тошно. Ты бы только знала, какой у меня сейчас бардак в голове! Иногда мне кажется, что он мне просто до сих пор этого фингала простить не может. Ведь артисту, Вер, лицо важно, на него люди каждый день смотрят. А Павлика сейчас из-за побитой физиономии временно даже от массовки отстранили. Вот он и мучается без работы. А я ведь, Вер, без ласки долго выдержать не могу. Волчицей выть начинаю.

— Да ты погоди! Ведь всего неделя прошла, как вы познакомились!