Такое кино - Ольга Тартынская (2013)

— Да, — ответила Женя, целуя его в седой висок. — Я уверена, что так оно и будет…

Все уже было готово: в гостиной раздвинут и накрыт большой обеденный стол, напитки расставлены на маленьком столике, камин разожжен, у дверей застыли два приглашенных официанта. Женя приоделась в новое вечернее платье, волосы убрала наверх. На ногах ее были чудесные итальянские туфельки. Когда она спустилась в гостиную, была награждена восхищенным взором мужа. Сам Туринский был весьма элегантен в темном пиджаке и белоснежной рубашке с расстегнутым воротом.

Настенные часы с маятником пробили одиннадцать раз, когда Туринский открыл ворота, впуская одну за другой машины гостей. Первой приехала Светка с супругом, за ней на такси Аня и Тим. Мироновы прибыли сразу после двух машин с внезапными гостями — ребятами из съемочной группы будущего фильма. Дом наполнился шумом, смехом, блеском нарядов и драгоценностей, хлопаньем пробок от шампанского: провожали старый год.

Аня впервые приехала сюда с Тимом. Она подвела его к Туринскому и представила. Тим давно мечтал познакомиться с режиссером.

— У меня столько идей! — говорил он Ане.

— Ну, а вы знакомы, в общем-то, — сказала она маме.

Мордвинова с новым интересом рассматривала молодого мужчину, похитившего сердце ее дочери. Она мало обращала на него внимания во время съемок, поэтому почти забыла, как он выглядит. Ну что ж, Аню можно понять. И тянет же нас на таких неординарных, странных, красивых мужчин…

Давно уже она оставила мысли уговорить дочь создать нормальную семью, но, глядя на Тима, Женя невольно подумала: «Какие красивые дети могли бы родиться у них!»

Туринский первым делом спросил:

— Ань, где твои эскизы? Я посмотрел то, что ты прислала по почте, но хочется в натуре увидеть.

— Я их привезла, покажу обязательно.

Туринский без предисловий обратился к Тиму как к своему:

— Выбирай: вторым оператором или гафером пойдешь на картину? Это пока.

Будучи генеральным продюсером, он сам решал множество организационных вопросов.

Тимофей растерянно молчал. Аня ответила за него:

— Вить, ты послушай его музыку, может, тебе пригодится?

— Музыку? — удивился режиссер.

— Я готов и гафером, и вторым оператором, и каскадером, — заговорил Тим, и в его глазах блеснул азартный огонек.

— Только не каскадером! — воскликнула Аня. — Тим может монтировать и фильм о фильме сделать.

— Вот что, ребята, — заторопился Туринский, взглянув на часы. — Мы поговорим еще обо всем в другой обстановке. Не уезжайте сразу после праздника!

За столом уже пили за успех будущего фильма. Оператор говорил, подняв рюмку:

— Виктор Алексеевич, сделаем хорошее, интересное кино, а главное — красивое!

Это был бессменный оператор Туринского, еще не старый, но тоже прославленный и осыпанный мыслимыми и немыслимыми кинопремиями.

— За это и выпьем!

Его бурно поддержали.

Мордвинова села рядом со Светкой, которая по случаю праздника нарядилась в подаренный Женей костюм и была хороша как никогда.

— Жень, ты выглядишь сногсшибательно! — первым делом отметила подруга. — Двадцать лет как не бывало!

— Да и ты прекрасна, душа моя, — улыбнулась Мордвинова. — Следуешь моим советам?

— Следую, Жень, — просияла Светка и невольно оглянулась на Толика, который меланхолично жевал что-то из закусок. — Слушай, как тут у тебя интересно! Такие люди все известные.

Толик, кажется, не прислушивался, и Светка склонилась поближе к подруге.

— Жень, он не привел знакомиться жену, и вообще о подружке речи нет! — И она рассказала: — Я перестала страдать по твоему совету, отпустила его внутренне, и сразу все как-то вернулось…

Она опасливо покосилась на Толика, но за столом стоял такой шум, что вполне можно было не шептать.