Рисунок по памяти - Татьяна Воробьёва (2018)

— Жуть, — повела плечами Оди. — Золушку одна мачеха чуть не извела, а тут две.

— Зулейка очень даже милая, — встала на защиту женщины Хадижа, — а вот Ранья точно выпрыгнула из злой сказки.

— Потом расскажешь поподробнее, — подхватила Одетта Хадижу под руку. — Вперёд, к Мерьелю, что-то мне подсказывает, что он тоже соскучился по нас.

Мастер, судя по всему, действительно скучал, так как едва студенты успели рассесться по местам, как он устроил опрос по теории рисунка, а потом задал нарисовать портрет соседа сзади, в основном ориентируясь по памяти.

Хадиже повезло — позади нее сидела Одетта, а её девушка могла нарисовать без труда, но тут, видимо, Мерьель просёк такую удачу и, внимательно посмотрев на студентку, произнёс:

— Мадемуазель Рашид, так как я видел в вашем альбоме достаточно портретов мадемуазель Руссо, то вы, чтобы не было обидно вашим одногруппникам, нарисуете мой портрет.

Судя по нескольким вздохам и даже вскрикам, это как раз одногруппниц и возмутило, но отказываться от предложения мастера было нельзя.

— Да, мсье, — отозвалась Рашид.

Всё время пока Хадижа рисовала, она чувствовала на себе взгляд Мерьеля, и от него хотелось съёжиться, как от холодного ветра. Девушку и раньше смущало и нервировало пристальное внимание преподавателя, но сегодня оно, казалось, усилилось вдвойне.

Хадижа попыталась сбросить с себя это нервное состояние и сосредоточиться на рисунке. К концу пары карандашный эскиз был вполне узнаваем, и Хадижа со спокойной душой протянула портрет.

Мерьель несколько долгих секунд смотрел на работу:

— В художника мой превратился глаз, твой образ в сердце впечатлён правдиво.

— Но глаз рисует тело лишь одно, увидеть сердце глазу не дано, — ответила она цитатой из того же сонета, принадлежащего перу бессмертного Шекспира.

Мерьель улыбнулся:

— А вот тут, мадемуазель, я бы с вами поспорил. Как дела с вашей конкурсной работой?

— Все хорошо, мсье. Я покажу вам наброски в конце недели?

— Договорились, и позвольте я оставлю этот портрет себе, — мужчина положил на свой стол чуть измятый рисунок.

— Конечно, — ответила Хадижа. — До завтра, мсье.

— Не знаю, как по нас, а по тебе Мерьель явно скучал, — сказал Жак, когда нагнал подругу в коридоре Академии.

— С чего ты решил?

— Ну, все эти «нарисуйте меня», Шекспир…

— Я просто действительно очень часто рисовала Оди, — заспорила с другом девушка.

— Рисовала и молчала, — нагнала их Одетта. — Ах ты, коварное существо с ликом ангела, — она потрепала девушку по голове. — Ты обязана показать мне все мои портреты! Слышишь? Все!

— Хорошо-хорошо, — примирительно подняла руки Хадижа. — Поехали ко мне домой, там в студии часть рисунков, часть рисунков в квартире.

— К тебе в замок? — посмотрел на подругу Жак. — А муж против не будет?

— Зейна нет дома, — посмотрела на часы Хадижа. — И вообще-то мусульмане очень гостеприимны, так что не отказывайтесь от приглашения, обидите.

— Тогда поехали, — ответил за всех Луи.

* * *

Зейн сидел в кабинете, разбирая документы. Подписав все необходимые накладные, он перешел к изучению новой шоу-программы. Строчка «Танец Гарры» заставила поморщиться — да, в тот момент он не готов был расстаться с талантливой артисткой и пообещал ей танец, но сейчас. Он поклялся Хадиже танцевать только с ней, и эта фраза не была из ряда сказанных под влиянием момента. Разум твердил, что это просто танец и в нём нет ничего предосудительного, а сердце — что он может обернуться настоящей катастрофой.