Любопытная - Пеладан Жозефен (1885)

– Что ты будешь пить?

– Вы знакомы с этой девушкой? – спросила Поль, внезапно нахмурившись.

– Когда они желают оказать посетителю честь, они обращаются к нему на «ты», не правда ли?

– Меня зовут Феми.

– Отлично, Феми, принеси нам две кружки вина.

– И бокал изысканного кассиса103 для меня! Твой приятель необычайно хорош – он похож на девушку!

– Это обращение на «ты» меня раздражает! – воскликнула Поль.

– Ты столь красив, что я стану говорить тебе «вы»! Ждите меня здесь.

– До чего омерзительно терпеть фамильярность! – не сдержалась Поль.

– Я испытываю те же чувства, что и вы – в свое время это заставило меня отказаться от ночных похождений по дурным местам Парижа. Здесь мы, по меньшей мере, в безопасности – к нам всего лишь обращаются на «ты». В Шато-Руж или в Больших Карьерах104 вас вынудят пить с убийцами, обедать с ворами и принимать поцелуи продажных женщин, иначе вы рискуете расстаться с жизнью.

– О! – воскликнула Поль, вздрогнув всем телом. – Возьмите с собой оружие – оно понадобится мне. Я не терплю прикосновений преступных рук, даже если на карту поставлена моя жизнь!

– Прошу вас! – поставив кружки на стол, Феми села рядом.

– Феми, мы с другом хотим побеседовать. Вернитесь на время на свои три стула.

Изумленная девушка широко открыла глаза.

– Что за вздор! Разве в питейное заведение приходят для того, чтобы беседовать друг с другом? Вы обязаны пригласить девушку – это столь же необходимо, сколь заказать вина. Я останусь здесь – это один из моих столиков!

– Что ж, Феми, оставайтесь!

– Вы не можете устоять перед этой девушкой! – воскликнула Поль.

– Этой девушкой! – рассердилась Феми, но замолчала, увидев взгляд принцессы.

– Вы должны быть любезны, – начала Феми. – Это необходимо для того…

– Взгляд, обращенный на моего спутника, вынуждает меня простить вам вашу деспотичность, Феми.

– Отчего же вы хотите, чтобы я ушла? Беседовать с клиентами – моя работа, я не глупее других и могу говорить о медицине – например, о болезнях Венеры. Среди моих любовников было три врача и два старшекурсника факультета медицины, один будущий провизор и одиннадцать воспитанников школы адвокатов, и даже преподаватель факультета филологии, но я не могу его назвать, дабы не причинить ему вреда. Вы наверняка догадываетесь: даже будучи глупой, от этих господ несложно набраться слов и мыслей…

– Сколько же вам лет? – растерялась Поль, услышав о столь значительном числе любовников у столь молодой девушки.

– Почти двадцать – и ни одной иллюзии на счет мужчин.

– Я хотел отослать вас, Феми, чтобы объяснить моему дорогому кузену, что являет собой это кафе. Но вам лучше моего известны его тайны…

– Тайны этого кафе – секреты Полишинеля.

– Есть сотни тысяч Полишинелей, Феми. Девушка, которая благоволит к студентам, не имеет ничего общего с той, что любезна к сенаторам! Мой кузен только что окончил семинарию и ничего не знает – ему следует обо всем рассказать…

– В этом случае, он…

Она засмеялась.

– Почему вы смеетесь? – спросила Поль. – Вы находите это столь невероятным? Или просто смешным?

– Это весьма необычно, но все же возможно. Но прежде смешно: не говорите об этом никому – в Латинском квартале вам не дадут покоя. На вас станут показывать пальцем, и женщины не пожелают с вами знакомиться – кроме меня…

Поль была ошеломлена ее словами – невинность считалось позором. После речей Небо́, называвшего ее «принцессой целомудрия», Латинский квартал готов бы высмеять ее невинность словно уродство!

Небо́ догадался о ее мыслях.