Самая опасная игра - Мэри Уибберли (2000)

Потом, когда уже Девлин восстанавливал в памяти события, ему показалось, что после боя часов наступила многозначительная пауза. Хотя он готов был признать это просто игрой воображения, потому что все дальнейшее происходило как в замедленной съемке, ясно, четко, но очень медленно. Он услышал громкий крик Кэтрин, несколько раз отразившийся эхом, моментально выскочил из постели, накинул халат и бегом бросился к ней в спальню, лихорадочно соображая, что могло случиться. Кто-то проник в дом? Ее так напугала проволока на ставнях? Может, Кэтрин упала? Ворвавшись в спальню, Девлин кинулся к Кэтрин, успев по пути за несколько секунд оценить ситуацию на предмет своих подозрений.

Она стояла возле кровати, зажав ладонью рот. Когда Кэтрин повернулась к Девлину, он понял по ее широко раскрытым глазам, что она в состоянии шока.

— Что случилось?

Бегло осмотрев комнату, Девлин не заметил ничего необычного.

— Часы, — с трудом промолвила Кэтрин. — Часы. Боже мой, часы! — В этих словах не было никакого смысла, но Девлин понял: случилось нечто очень важное. Кэтрин схватила Девлина за руку, вскинула голову и посмотрела на него. — Я поняла, Девлин. Мне всегда казалось, что в этом что-то есть.

Ногти Кэтрин впились в руку Девлина, но она даже не заметила этого.

— Так, успокойся. При чем здесь часы?

Девлин подвел дрожащую Кэтрин к постели и усадил. Она глубоко вздохнула.

— Я вспомнила, когда услышала бой часов. Ты заметил, какой у них хриплый звон?

— Гм, — промычал Девлин. Он уже прокрутил в голове и исключил несколько вероятностей. Часы пробили слишком много раз? Нет, он сам насчитал семь ударов. Возможно, Кэтрин решила, что уже очень поздно или еще очень рано? Нет, от этого она не пришла бы в шок. Какая-то мысль мелькнула в голове Девлина, но она была слишком расплывчатая, и он предпочел выслушать Кэтрин.

— Когда я видела тот сон… Ну, когда мне звонил отец, — начала Кэтрин, но потом замолчала, и во время этой паузы Девлин почувствовал, как учащенно забилось его сердце. Он понял наконец, что ему сейчас предстоит услышать, и мысленно приготовился к этому. — Теперь я вспомнила… меня все время что-то беспокоило, как только мы приехали сюда… Девлин, я слышала этот бой часов, когда отец звонил мне. Понимаешь, он звонил отсюда, из Сен-Доминик… Может, даже из той телефонной будки, которая стоит на площади напротив ратуши.

Девлин медленно выдохнул.

— Ты уверена? — спокойным тоном спросил он.

— Не просто уверена, я знаю! Знаю, — повторила Кэтрин. — И все эти дни знала… Просто не могла сообразить…

Мозг Девлина продолжал лихорадочно работать, прикидывая варианты. Невероятное совпадение, но если сопоставить его с расспросами почтальона… Девлин тихонько присвистнул. Он считал, что сейчас ничего не может быть важнее расшифровки дневника Джона, а, оказывается, есть кое-что и поважнее. Ни в коем случае нельзя оставить без внимания эти два инцидента. Возможно, что Джон Мид действительно живет в Фаенсе или где-то поблизости. Он увидел одну из картин Луизы, узнал ее запоминающийся стиль и попросил почтальона навести справки.

Надо было о многом расспросить Луизу, и чем быстрее, тем лучше. И сегодня же установить наблюдение за магазином и наблюдать до тех пор, пока не обнаружится что-нибудь важное. Чтобы не волновать Луизу, Девлин сделал вид, что не придал значения случаю с почтальоном, но сейчас уже не до сантиментов. Если Джон Мид где-то рядом, а сейчас это уже казалось Девлину вполне вероятным, то он найдет его.

— Он где-то рядом, да? — спросила Кэтрин и поднялась с постели. — Я это чувствую.

— Мне надо поговорить с Луизой, — ответил Девлин. — Вполне возможно… И надо съездить в Фаенс, поговорить с почтальоном.

— Возьми меня с собой.