Красные листья - Полина Саймонс (1999)

— Да. Мертвая.

Спенсер убрал записку.

— Я могу ее взять? — спросил Альберт.

— Конечно, нет. «Она заставляет тебя желать своего собственного крушения». Я хочу, чтобы эти слова приобрели для меня какой-то смысл.

— И для меня, — вздохнул Альберт.

Спенсер замолк. Альберт тоже. Спенсера раздражало что-то еще, чего он пока понять не мог.

— Мне бы хотелось, — попросил он, — чтобы вы снова рассказали, как познакомились с Кристиной.

— Я вам говорил, у нас были общие занятия.

— Общие занятия, — повторил Спенсер. У него вдруг начали стучать зубы. — Когда это было?

— На первом курсе, я вам уже это говорил.

Спенсер кивнул и посочувствовал:

— Дартмут. Чудный колледж! Дорогой, правда. А у вас нет родителей. Как же вы ухитряетесь платить за него?

— Стипендия, пособия, кредит.

Спенсер задумчиво потер лицо и полюбопытствовал:

— А сколько придется потом выплачивать за специализацию по философии в Дартмуте? Наверное косых [38] восемь, не меньше?

— Не думаю, что я им должен восемь косых.

— Нет, конечно, нет, — произнес Спенсер, надеясь, что Альберт заметит сарказм в его голосе. — И сколько же, по-вашему, вы им должны?

— Не знаю.

— Много, наверное?

— Наверное.

— Ну так эти деньги Кристины…

— Что за деньги Кристины? — резко прервал его Альберт.

— Дайте мне закончить. Эти деньги со счета Кристины, которые вы разделите с остальными наследниками, — они ведь составят больше трех миллионов долларов. Их, наверное, будет достаточно, чтобы покрыть ваши долги. Вы так не считаете?

— Да. Но все же я не хочу брать ее деньги.

— Понятно. Вы гордый. Это что, появилось у вас недавно?

— О чем вы говорите?

— О чем я говорю? Как по-вашему, я похож на идиота?

— Нет, — сказал Альберт, глядя в глаза Спенсеру.

— А мне кажется, вы держите меня за круглого идиота.

— Ну, это уже ни в какие ворота не лезет.

Спенсер стиснул зубы и подошел к Альберту ближе.

— Она платила за ваше обучение, Альберт. Она за это платила, и поэтому вы не должны колледжу ничего, ни единого пенни.

Альберт не ответил. По вермонтским холмам гулял ветер. Аристотель лежал на снегу и грыз палочку. Было очень тихо. «Неудивительно, что ей нравилось сюда приезжать, — подумал Спенсер. — Но с ним?..»

— Ну и что… даже если это и так? Если она платила, — отозвался, наконец, Альберт. — Ну и что, если она платила? Такого закона нет, чтобы это запрещалось.

— Да, такого закона нет. Но есть закон, запрещающий врать офицеру полиции. Так вы по-прежнему считаете меня идиотом? — снова спросил Спенсер.

— Нет!

— Альберт, — Спенсер повысил голос, — она платила за ваше обучение с первого года, как вы начали заниматься в Дартмуте.

— Ну и что?

— Альберт, — медленно повторил Спенсер, — она платила за вас с самого первого дня. Как могла она платить за ваше обучение, если вы говорите, что познакомились с ней только на первом курсе?

Альберт не ответил. Затем он вскинул глаза и вгляделся в Спенсера. В этом взгляде было что-то такое, что по спине у детектива пробежал озноб. И к погоде это отношения не имело, в этом он был уверен. Внезапно Спенсер понял, что в любой момент может умереть, прямо сейчас, прямо здесь, среди этих покрытых снегом гор, и вполне вероятно, Аристотель будет откапывать его, разрывая своими лапами снег.

Как он мог проявить такую беззаботность и приехать в столь пустынное место с человеком, которого совсем не знает?! Он приехал сюда один, и никто не знает, где он сейчас и с кем. Спенсер вдруг осознал, что до сих пор никого из друзей Кристины всерьез не принимал.

Альберт, должно быть, прочитал его мысли, потому что его холодные темные глаза стали еще холоднее.