Красные листья - Полина Саймонс (1999)

— Его сестра вышла замуж, и он хочет жить рядом с ней. Мы послали его в Нью-Йорк, чтобы он там заканчивал школу. Вот как мы это объяснили.

— А-а-а.

— Это был действительно самый верный ход из всех возможных.

— Конечно.

После этого Кэтрин надолго замолкла, только теребила свой старый хлопчатобумажный плед.

— Где он теперь? — спросил наконец Спенсер. — Натан. Что с ним стало?

— Не знаю. После того как моя мать узнала, почему Натан был отправлен к ней…

— А как она это узнала? — прервал ее Спенсер.

— Верите или нет, но Натан сказал ей сам. — Слабая улыбка коснулась губ Кэтрин. — Он был абсолютно бесстрашный. Он сказал ей это потому, как рассказывала мать, что хотел показать, как ужасно мы обошлись с Кристиной. Он хотел ее этим шокировать. Наглец. — Кэтрин фыркнула, но ее невидящие глаза выдали совсем другое, непонятное чувство, которое ею сейчас владело. Позор? Вину?

— Моя мать выгнала его из дому прямо среди зимы. Ему было шестнадцать, она вынула из ящика своего ночного столика пистолет, моя семидесятивосьмилетняя мать — когда она родила меня, ей было сорок четыре, — и сказала ему, что или он уберется отсюда, или она его пристрелит. Он убрался. С тех пор никто больше ничего о нем не слышал.

— А Кристина что-нибудь о нем слышала?

— Нет, не думаю. Ему было на всех нас наплевать. Кроме того, мой муж запретил ей любую связь с ним. Счет Натана в банке был аннулирован, Джон ликвидировал также и счет Кристины. Вместо этого он перевел деньги Говарду с поручением выдавать ей ежемесячно на жизнь, на обучение в колледже и все прочее. Но Джон оговорил, что, если только хотя бы один раз появится намек на присутствие Натана, Кристина не получит из этих денег ни пенни.

Спенсер вслух предположил, что, если Кристина действительно любила Натана, она бы все равно что-нибудь придумала, чтобы с ним видеться.

Кэтрин усмехнулась:

— Любила его! Она его не любила. Что может знать о любви шестнадцатилетняя девушка? Деньги для нее были важнее. Она не стала бы рисковать ими, даже ради него.

— Вы уверены в этом?

— Абсолютно.

— А откуда у вас такая уверенность? — спросил он.

Спенсер заметил, что Кэтрин уже устала.

— Потому… — Она сокрушенно вздохнула, потрогала свой плед и затем продолжила: — Джон кое-что придумал. Он нанял частного детектива, чтобы найти Натана, но тот исчез, как будто сквозь землю провалился. Никто не мог его отыскать. Мы решили, что он уехал за границу или сменил фамилию. Или и то и другое.

— Или умер, — произнес Спенсер с надеждой.

— Умер. — Она фыркнула. — Это было бы большое счастье, детектив. А, кроме того, дьявол, который в него вселился, бессмертен. Ничего нельзя было изменить. Ничего. А мужа моего случившееся сильно подкосило. Вы знаете, он вдруг начал постоянно исчезать, на неделю, а то и больше, возвращался жутко худой и больной. Джон говорил, что пытается его разыскать. Я думаю, поскольку он тогда не убил Натана — а ему следовало пристрелить его прямо на месте, — Джон просто не мог больше жить, не мог существовать в ладу с самим собой.

Спенсер это понимал.

— Я же все время то ложилась в больницу, то выписывалась. Так продолжалось все время с тех пор, как Кристина уехала от нас. Я уже так и не поправилась. Понимаете? Мой диабет обострился и, в конце концов, разрушил у меня все — зрение, руки. Вот посмотрите, — Кэтрин показала Спенсеру правую руку. Вены на ней были сине-черными, вздувшимися и скрученными и все испещрены точечками уколов. — Мне делают уколы морфия, чтобы уменьшить боль. Я думаю, что больше уже не покину это место. Почему? А зачем мне уезжать отсюда? Даже без денег моей матери я могу себе позволить оставаться здесь сколько захочу.

— Деньги вашей матери?