Жена или жертва?.. - Филлис Уитни (2000)

— Не верь тому, что сказала твоя сестра… — начала я, но он вдруг посмотрел на меня почти с отвращением и быстро вышел.

Пока они грузили вещи Колтона в машину, я стояла перед алебастровой головкой, внимательно изучая ее.

Да, там было это. Я поняла, что Гленда имела в виду. В этом существе было что-то нечеловеческое, никоим образом не связанное со мной. Когда я осознала, откуда это пришло, мне показалось, что меня тоже заковали в лед. Я была уверена, что теперь это лицо, которое я не считала своим, будет преследовать меня в кошмарах, и спустилась по лестнице, желая оказаться как можно дальше от него.

Я стояла в холле у окна, ожидая, когда Кол-тон уедет. Небо потемнело, и серые низкие облака обещали снегопад.

Номи присоединилась ко мне, и я доложила ей о результатах показа, но не упомянула о словах Гленды. Пожилая женщина, казалось, очень довольна как успехом Гленна, так и неудачей его сестры.

Странно, что Номи, всегда настроенная против Гленды, не принимает мою сторону, подумала я, но вспомнив, как она с явным сочувствием перевязывала мне ногу, решила воспользоваться этим обстоятельством.

— Расскажите мне о матери Гленна, — попросила я.

Номи ничего не ответила и даже не посмотрела на меня.

Колтон сел в машину и захлопнул дверцу. Он опустил стекло, помахал сыну и выехал на дорогу. Гленн какое-то время стоял, глядя ему вслед, затем повернулся и ушел в лес — возможно, к Серым камням, надеясь найти там сестру.

Когда он скрылся из виду, Номи взяла меня за руку и повела в свою гостиную. Джезебел уже вернулась домой и лежала на потертой софе, лениво мурлыкая.

— В этой комнате ты всегда будешь в безопасности, — сдержанно сказала Номи. — Гленда никогда не приходит сюда. Здесь все напоминает о ее матери, и она не может такого выдержать.

— Теперь вы расскажете мне, что же все-таки тогда произошло? — спросила я. — В Чандлерах так много таинственного. Почему эта комната напоминает дочери об Элизабет?

— Когда бушевали метели, эта комната была самой теплой во всем доме, а поскольку Элизабет постоянно мерзла, мы привыкли проводить здесь вечера, а нередко и дни тоже, когда близнецы были маленькими. Колтон часто уезжал, как и сейчас, поэтому Элизабет попросила меня пожить с ней. Она никогда не была сильной, и дети ее не очень-то слушались.

Номи подошла к секретеру и открыла его, а я уселась на софу и стала гладить кошку. Через минуту она вернулась и протянула мне фотографию. Это был не очень четкий снимок красивой женщины лет тридцати, с волосами, зачесанными кверху. Глаза ее были ясными, но в них светилось беспокойство, а мягкий рот, казалось, слегка подрагивает.

— У моей сестры было слишком мало сил, чтобы иметь дело с Чандлерами, — сказала Номи и отложила фотографию. — Именно поэтому мне приходилось бороться за нас обеих. И я считаю, что справилась с этим. Они не смогли подчинить меня себе, как им этого ни хотелось.

Она задумчиво потерла свой маленький острый носик, и я посмотрела на нее с все возрастающей симпатией.

— Я вижу это. Но вот что будет со мной… — Вытянув ногу, я посмотрела на раненую лодыжку.

— После праздников заставь Гленна увезти тебя отсюда, — посоветовала Номи. — Чандлеры проводят здесь Рождество и остаются до Нового года, следуя давней семейной традиции. После этого они снова разъезжаются, но сейчас Гленда может не захотеть отпустить брата. Поэтому ты должна настоять на вашем отъезде, чтобы не оставаться с ней в одном доме на долгое время.

Это будет зависеть от Гленна, подумала я. Если он нашел себя в работе, как предполагает его отец, мне не следует мешать ему и настаивать на переменах.

Я настойчиво вернулась к теме Элизабет.

— Кейт сказал мне, что его бабушка провалилась под лед на озере неподалеку от Серых камней.