Наследство - Джудит Майкл (1998)

Переходя улицу, Уэс взял ее под руку, двигаясь по перекрестку перед рычащими автомобилями.

— Вы давно в Нью-Йорке?

— Уже три дня живу в отеле, — ответила она. Он обвел ее вокруг одеяла, разостланного на тротуаре с выложенными для продажи шарфами и бумажниками.

— И как долго вы намерены пробыть здесь?

Она рассмеялась, ей нравилась его поспешность.

— Я живу в Нью-Йорке.

— Я считал, что Сэлинджеры живут в Бостоне.

— Большую часть времени я провожу теперь здесь.

— Но не в отелях.

— Нет, у меня дом в Ист-Сайде. А вы живете здесь?

— У меня квартира, в которой я редко бываю. Почему вы остановились именно в этом отеле?

— Гостиничный бизнес — наше семейное дело; я хотела узнать, на что похож этот отель. А как еще можно познакомиться с его функционированием, как не пожить в нем? — Звук отбойных молотков заглушил их слова, они помолчали, пока не отошли на достаточное расстояние.

— И на что он похож? — спросил Карриер.

— На дом. На мой, на ваш, на любой дом, построенный людьми, которые заботятся о красоте и комфорте, обладающими замечательным вкусом. Лора произвела на меня сильное впечатление. Мне говорили, что ее Чикагский отель столь же прекрасен.

— Да. У нее специфический подход.

— И поэтому вы вложили средства в ее корпорацию? Мне было интересно узнать, где она взяла средства на все то, что сделала. Вы давно с ней знакомы?

— Нас несколько инвесторов; мы все ей доверяем. Вам нравится жить в Манхэттене?

— Да, но в действительности для меня это не ново. Я жила здесь несколько лет. Почему вы редко посещаете свою квартиру?

— Большую часть времени я путешествую. — Они прокладывали свой путь сквозь толпу, наблюдавшую игру в наперстки на небольшом столике: игрок, не переставая, говорил, а его руки передвигали три стаканчика с непостижимой быстротой; затем они обогнули вагончик, где продавали горячие сосиски, и молодого парня, сильно запрокидывавшего голову во время еды.

— Он похож на шпагоглотателя, — рассмеялась Ленни. — Думаю, сосиски доставляют гораздо больше удовольствия, чем шпаги.

— И несомненно, лучше на вкус.

— Вы разъезжаете по делам или ради удовольствия? — спросила она.

— Работа. Хотелось бы относиться к поездкам как к удовольствию, но пока не получается. Удивительно трудно оказывается организовать все так, как нам хочется, даже в том случае, когда мы достаточно взрослые, чтобы суметь выбрать варианты, и достаточно состоятельны, чтобы приобрести их.

Ленни остановилась.

— Это мне нравится. Вы сказали как раз то, над чем я думала, но не могла сформулировать так четко.

Она взглянула вверх; они стояли перед одним из зданий Рокфеллер-центра.

— Вот здесь у меня встреча. Мне было очень приятно прогуляться.

— Когда вы закончите? — спросил Карриер.

— Вероятно, около шести часов.

— Давайте встретимся наверху в Радужной комнате? Немного выпьем и что-нибудь придумаем насчет обеда.

— Хорошо, — без колебаний согласилась она. — В шесть.

Карриер проследил, как она вошла в здание, затем поймал такси и поехал в деловую часть города. Он был настолько поражен ею, что потребовалось некоторое время, чтобы привести в порядок свои чувства. Он сам не знал, чего ожидал от сказанного ему Лорой, но он не ожидал увидеть этот ореол холодной ясности, мягкой, размеренной речи и столь разительно контрастировавший с этим обликом неуверенный взгляд ее глаз; казалось, она начинала что-то новое, не нанесенное на карту, но не имела ни малейшего понятия, к чему готовиться или как себя вести.

Теперь я провожу большую часть времени в Нью-Йорке.