Верни мои крылья! - Елена Вернер (2015)

Сонным утром пятницы Ника сошла на вокзальный перрон городка, когда-то бывшего ей родным.

Она никого не предупреждала о приезде, и ее никто не встречал. И вместо того, чтобы отправиться прямиком в родительскую квартиру – не «домой», а именно «к родителям», – она пошла бродить по знакомым с детства улицам. Замечала, как изменился город за время ее отсутствия, как появились магазины и здания, как через реку успели перебросить новые мосты. Огорчилась, осознав, что на месте ее любимого пустыря с огромной раскидистой черемухой вырос целый микрорайон. Прошла мимо кованой ограды своего института, возле которой суетились и хохотали студенты. Город, за время ее московской ссылки приобретший черты фантасмагории и кошмара, оказался пыльным, блеклым и маленьким. Все с тем же памятником в сквере Ленина, облупленной стеной гостиницы «Центральная» и запахом чебуречной, что на углу проспектов Орджоникидзе и Горького мешался с ароматами парфюмерного магазина. Теперь Ника удивлялась, как же ей в голову пришло приехать сюда, как она решилась на это, бросив театр, Римму с Кириллом, спектакль – все, что составляло ее настоящую жизнь. Была причина?

Новые незнакомые лица. Стоило приехать, чтобы увидеть их, на перекрестках, в переулках и дворах. Эти люди не знали ее так же, как она не знала их. И, хотя за время прогулки она встречала некоторых знакомых, те не успевали признать ее, пока она проскальзывала мимо, а если и вспоминали Веронику Ирбитову, то не бросались вдогонку. В сердце родного города она стала чужой. Ее никто не ждал, и о ней никто не грезил. Теперь неважно, разнесется ли слух о ее появлении, заворочаются ли новые сплетни или она останется незамеченной, кусочком прежней жизни, которая минула навсегда. Эти люди ничего ей не сделают, они не навредят. И никогда не могли навредить, просто раньше Ника не понимала этого. Она слишком боялась.

Страх, который родился в бетонном подвале швейной фабрики, той самой, что еще стоит в тупике улицы Майкова, который поднял свою скорпионью голову в сотнях километров отсюда, в переходе между Курской кольцевой и радиальной, – его больше не было. Освобожденная, Ника ускорила шаг, села на автобус, отметив про себя, что маршрут изменился, и добралась до родительского дома. Его торец все еще украшало огромное мозаичное панно с конем-атомом, укрощенным человеческой рукой.

До самого вечера, пока отец не пришел с работы, мама не отпускала ее руку. Она поила Нику чаем, закармливала домашними вкусностями, подкладывая в тарелку еще и еще, пока дочь не взмолилась:

– Мамочка, одумайся, я умру от заворота кишок!

– До чего ты худенькая! Посмотри на себя, превратилась в тень. Где моя девочка?

– Ты так говоришь, будто я была пятидесятого размера, а сейчас стала сорок второго. Мой вес нисколечко не изменился!