Сердце ангела - Людмила Бояджиева (1998)

Вдохнув полной грудью морозный воздух, Крис распахнул дверь. Он шагнул в освещенную комнату так, как выходил на сцену — с пьянящим ощущением риска и трудной борьбы. Выходил безоружным — один на один с чудом.

В глазах стоящей у телефона Виты застыла растерянность. Трубка сигналила короткими гудками.

— Удалось дозвониться.

— Да.

— Сказала то, что хотела?

— Да… Вернее, то, что могла… — Вита подошла к столу. — Кажется, пора приступать к ужину.

— Там, за раздвижной дверью, спальня и ванная. Даю тебе десять минут. Иначе все остынет. — Флавин остался в гостиной, осматривая приготовленное пиршество. Она так привыкла к его «волшебству», что даже не удивилась и не спросила, почему на пустой барже в канале датского городка дымится ароматно поджаренный кусок телятины и ждет гостей едва испекшийся яблочный пай. А может, такого рода эффекты составляют повседневную жизнь Рисконти? Короля ждут, короля встречают, королю прислуживают, чему ж удивляться?

Флавин с трудом сдержался, чтобы в сердцах не смахнуть со стола расставленные приборы. В комнате появилась Вита — тихая. домашняя, усталая, в плотно запахнутом вязаном жакете.

— Прости, Крис, я совершенно не способна сегодня воспринимать твои волшебные трюки. Плохо спала и почти ничего не ела. Но аппетита нет только голова кружится и на душе тревожно. — Она протянула ему руку, и Флавин нежно сжал её в своих ладонях.

— Все будет чудесно, девочка. Прежде всего, следует перекусить. Смотри, какое чудесное мясо!

— Кто поджарил все это? — Вита рассеяно ковыряла ломтики сочной свинины и золотистой тыквы, запеченые в сухарях.

— Гномы, естественно. И, кажется, они притащили неплохое вино. Давай, выпьем немного в этом маленьком доме и загадаем желание. Только молча. Крис звонко чокнулся с бокалом Виты.

— Ой, я даже не знаю, что пожелать… — Нахмурилась Вита.

— Конечно, девочка, у тебя все есть.

— Нет… Иногда кажется, что совсем ничего нет. А все, что имею, ерунда, горсть цветного конфетти… — Она разжала ладонь, на которой лежали круглые блестки. — Заботливые гномы не поленились украсить нашу скатерть… Загадаю что-нибудь про них, можно?

— Очень даже полезно. Но только, пожалуйста, не проси, чтобы малышки выросли и стали настоящими мужчинами. Временами я чертовски ревнив, выпалил Флавин и пожалел — он все время невольно напоминал о сопернике. Но Вита не обратила внимания. Она серьезно взглянула на Криса:

— Ты веришь во всякие такие штучки — новогодние пожелания, рождественские задумки? Скажи, Крис, для меня важно услышать твое авторитетное мнение.

Флавин поколебался.

— Хочешь знать правду? Ну, слушай: я постыдно суеверен. Обожаю какие-то знаки свыше, смутные намеки провидения и страшно радуюсь, когда пророчества сбываются… Помнишь, как мы познакомились на пляже в Малаге?

— О, такое не забывается! Ты долго сопел мне в затылок, прежде, чем решился заговорить, а потом учил меня правильно бегать по песку и назвал «хорошенькой девушкой»!

— Точно. Но самое таинственное произошло после. Я сидел на молу, наблюдая за поднимавшимся над волнами солнцем. А потом почему-то сорвал со своей груди амулет, который носил на серебряной цепочке, и бросил его в воду.

— Ты что-то попросил у моря?

— Не знаю, у кого, но попросил… Мне очень хотелось снова увидеть тебя.

— Здорово! мы столкнулись в тот же вечер на приеме у Рисконти. Выходит, — получилось! — Обрадовалась Вита.

— И сейчас получится. — Флавин выпил вино.

— Не скажешь, что?

— Ни за что. — Крис встал из-за стола и открыл холодильник. — Тебе согреть молоко? К яблочному пирогу будет в самый раз. Да и уснешь крепче. Меня так учила одна мудрая женщина.

— Меня тоже. Может, у нас была одна няня?

— Вряд ли. ты была совсем малышкой, когда моя наставница умерла. Согрев, Крис налил теплое молоко в высокий бокал. — Пить надо маленькими глотками, думая о том, что хочешь увидеть во сне.