Полтора килограмма - Наталья Никитина (2016)

с его мощной мускулатурой справился бы и один. Я разволновался от новых ощущений. Пребывать в

вертикальном положении стало так необычно. На моей груди пристегнули ремни, чтобы я ненароком не

сложился пополам при наклоне вперед. Голова покоилась на комфортной бархатной подушечке, колеса

блестели новыми хромированными спицами. Сиденье приятно пахло кожей. Том показал основные кнопки,

и мы сделали небольшой круг по палате. Затем выехали в открытую дверь и двинулись по коридору. По пути

Дитте нас покинул, и Том с важным видом проводил для меня экскурсию, открывая дверь в каждый кабинет

и в двух словах объясняя его предназначение.

Том отпустил руки, и я уже сам управлял креслом. Это оказалось совсем не сложно. Каждая кнопка

отвечала за движение в указанном на ней стрелочкой направлении.

Мы поравнялись с дверью, надпись на которой предупреждала: «Вход строго по пропускам».

– Это лаборатория, там всё стерильно и жутко секретно, – пояснил сопровождающий. – А вот та

дверь в конце коридора – это своего рода склад инструментов, и там же морозильная камера, в которой

валяется твое тело.

Меня покоробило от услышанного. Сказанное прозвучало довольно жутко.

– Давай заедем туда, – предложил я.

– Дэн, не начинай! Там холодно, и камера на замке, а ключ хранится у Дитте.

– Ладно, проехали, – согласился, на самом деле испытав облегчение, вызванное отказом Тома.

– Ну, собственно, на этом этаже помещений больше нет, – резюмировал друг. – Еще несколько

человек работает на нас в лаборатории, которая располагается в здании бывшей канатной фабрики в порту

Бостона по соседству с Мартиносовским центром медико-биологической визуализации. Дэн, разворачивай

тачку обратно.

Мы проследовали обратно к палате.

– Примерно через месяц планируем перевезти тебя в санаторий. Там сможешь выезжать на улицу, а

пока придется потерпеть.

– А в чем проблема? Почему здесь нельзя? – возмутился я.

– Лаборатория законспирирована на территории одного из твоих заводов. И ежедневное появление

65

инвалида в коляске в сопровождении медперсонала вызовет массу вопросов и домыслов у рабочих

предприятия.

– К чему такая секретность?

– Не знаю, ты сам так решил.

Я вздохнул.

Мы вернулись в палату и устроились поудобнее, чтобы посмотреть баскетбольный матч с участием

«Boston Red Sox». Том был фанатом этого клуба, а я смотрел за компанию, рассеянно следя за ходом игры. В

голове же вертелось имя «Патрик», и я никак не мог вспомнить, есть ли среди моих знакомых человек с

таким именем.

– Том, а кто такой Патрик?

– Патрик? – оторвав взгляд от экрана и азартно покусывая губу, он быстро повернулся ко мне. Вид

его выражал недоумение: как я могу в такой решающий для матча момент думать о посторонних вещах?! —

Это твой дворецкий, – и опять впился взглядом в экран телевизора.

Через секунду он развернулся всем корпусом ко мне и радостно воскликнул:

– Ты вспомнил Патрика?

– Нет, я просто вспомнил, как я зову этого человека по имени. А как он выглядит, не помню.

– Ну, он моих лет, худой, на гусака похож, – попытался описать его Том. – Еще голову так набок

наклоняет, челку свою бережет, – и принялся старательно наклонять голову вправо. – Жена у него —

Даниэла, поварихой у тебя в доме работает. Готовит так, что закачаешься! Я пару раз испытал эрекцию от ее

паэльи прямо за столом.

Том замолчал, выжидающе глядя на меня.

– Нет, не помню.

– Ладно, еще вспомнишь, – махнул он рукой и снова погрузился в просмотр матча.

Спустя некоторое время озабоченно посмотрел на часы:

– Мне пора. Я, между прочим, не только нянькой у тебя работаю, но еще и начальником Службы

безопасности на этом самом заводе.