Полтора килограмма - Наталья Никитина (2016)

– Молодец! А теперь давай о деле. Принеси медицинскую карту донора. Нужно покопаться в Сети.

Возможно, по татуировке удастся узнать что-то конкретное об этом русском парне.

– Это ты теперь типа Холмс, а я – Ватсон?

– Вроде того, – улыбнулся я.

– Так чего зря ботинки топтать? Давай сфотографирую твои почеркушки. Всего и делов-то!

Том приподнял рукав больничной рубашки и сфотографировал татуировку на мобильный телефон.

Через пару минут мы уже внесли в строку поиска сочетание из слов «Черные ножи Екатеринбург». Google

выдал ссылку на сайт местного байкерского клуба «Черные ножи». Именно логотип клуба был запечатлен в

виде татуировки на левом предплечье донора. Мы в замешательстве уставились на русский текст сайта.

– Может, позвонить Майклу? Он подъедет и переведет, – предложил Том.

– Нет, давай копировать текст в транслейтер, – нетерпеливо ответил я.

– Но это долго! – возмутился, было, он.

– Ничего. У нас масса свободного времени, – упрямо настаивал я.

Том принялся наугад открывать фотоальбомы: «Байк-шоу», «Открытие сезона», «Средиземноморье»,

«Посещение детского дома». Наконец, мы нашли раздел «Вечная память…». Чувствуя близость разгадки и

не веря, что всё оказалось так просто, я кликнул по этому заголовку. Там был список имен и фамилий. Я

начал открывать каждую строку по порядку. Четвертым в списке был некий «Алексей Мальцев». Я кликнул

по этой строчке.

На экране появилось изображение моего донора, сидящего на красном мотоцикле Yamaha. В руках

он держал шлем, который там, в далекой Камбодже, мог бы сохранить ему жизнь. Ниже мы перевели текст:

«Он был чутким от природы мотоциклистом – чувствовал железо, как живое существо, которое он укротил.

Он был новой звездой среди байкеров, молодые хотели на него походить, на него равнялись, его ставили в

пример, у него учились. Байкеры не умирают, они превращаются в ветер. Ему было всего двадцать семь

лет». Теперь я знал имя и возраст своего тела.

Том, увидев фото донора, присвистнул от удивления.

– Нет, ну ты подумай, какая замечательная вещь – татуировка! Жаль, что на мне ее будет не видно, а

то сегодня же подписал бы себя.

– Просто подарок судьбы какой-то, не иначе, – добавил я.

– И что теперь?

– Надо сообщить близким, что он жив, – предложил я. – Наверное, будет правильней заявить в

российское посольство, что я в результате аварии полностью потерял память и два года провел в клинике,

пусть сами сообщат родным.

– Подожди, есть маленький нюанс. Мы без согласия родных использовали тело в качестве донора.

Это уголовное дело, Дэн!

67

– Но мы скажем, что не знали его имя и поэтому не могли связаться с родственниками, – пытался

оправдать наш поступок я.

– Мы должны были сообщить об этом в российское посольство, ты же сам это только что сказал! —

воскликнул Том.

– А действительно, почему этого никто не сделал? – задал резонный вопрос я.

– Тело нашли в клинике Доминиканы, причем в таком захудалом районе, что остается радоваться,

что в ране не завелись черви из-за антисанитарии! Рассматривать татуировки там никто и не собирался! И,

если бы мои люди случайно туда не позвонили, лежал бы он сейчас безвестно зарытым под пальмой! – как

всегда эмоционально, брызгая слюной, оправдывался Том.

– И каким образом теперь получить документы? – возникший вдруг вопрос ошеломил меня самого.

– На основании твоего заявления в прессе, а также свидетельских показаний Джима и прочих

докторов лаборатории мы планируем оформить для тебя новый паспорт на имя Дэна Харта. Плюс есть

видеозапись операции.

– Но у этого парня есть мать! Она его ждет, и мы даже знаем, как ее найти! – не унимался я.

Рассказывать про данное во сне обещание я пока не стал.