Разоблаченная - Джасинда Уайлдер

Даже полуголый и потный ты ‒ произведение искусства, идеальное и даже возможно специально изготовленное, чтобы ублажать женский взгляд. Раздражать женское либидо.

Я сделала большой глоток виски, чтобы успокоить нервы, выдыхаю, когда ты подходишь, все еще говоря по-китайски. Ты стоишь в полуметре от меня, а я чувствую запах твоего пота. Человек на другом конце провода начинает говорить, судя по твоему сосредоточенному молчанию, ты нагибаешься, берешь мой бокал и допиваешь скотч.

Жестом ты показываешь мне на бутылку и стакан, будто я твоя прислуга, отправляешь меня наполнить бокал властному императору.

И я послушно наполняю бокал, но возвращаясь к столу, сама выпиваю его и смотрю на тебя. Я кладу сигару себе в зубы, обнажаю их, так как совсем не ожидаешь от леди, и закрываю кусачки колпачком. Ты поднимаешь подбородок, и твои глаза бешено вспыхивают. И ты видишь. Видишь, что я больше не боюсь.

Ты отворачиваешься, отправляешься на кухню, говоря несколько злобно звучащих слов по-китайски, потом снова слушаешь и достаешь две бутылки воды из холодильника. Ты выпиваешь одну из них залпом, продолжая слушать. Говоришь пару предложений, делаешь паузу и слушаешь, говоришь еще немного и медленно выпиваешь вторую бутылку.

Ты полностью игнорируешь меня, да? Меня это вполне устраивает. Я сажусь у окна и смотрю на Манхэттен, выпивая второй стакан виски и ощущая тепло первого. Курю сигару. Особо не заморачиваюсь на построении мыслей, понимая, что чтобы я не подумала ‒ ты скажешь, это неправда, ложь. Ты непредсказуем.

Наконец, ты издаешь несколько звуков, похожих на фразу «до свидания», касаешься экрана смартфона, выключая его, и мы на мгновения в полной тишине. Допиваешь воду.

Поворачиваешься ко мне.

‒ Доброе утро, Изабель. ‒ Голос раздается из кухни, далековато от того места где сижу я.

‒ Доброе утро, Калеб.

‒ Не рановато ли для скотча?

Его голос такой спокойный, бархатный, просто гипнотический. И тебя как будто затягивает в воронку, на дне которой тьма, тайна и опасность.

Пожимаю плечами.

‒ Я еще не ложилась, поэтому для меня не рано, а поздно.

На этом твое лицо ожесточается.

‒ Ясно. Как там Логан?

‒ Не твое дело, ‒ бросаю ему я. ‒ Все, что тебя должно тревожить, это понимание того, что он все-таки рассказал мне, как ты упрятал его в тюрьму.

Ухмыляешься.

‒ Ааа. Он выдал тебе свою версию истории?

‒ Свою версию?

Утвердительный кивок.

‒ У любой истории их всегда две, разве не так? ‒ Ты надменен со мной. Усаживаешься в кресло напротив с полупустой бутылкой воды в руке. ‒ Он шел, зная обо всем, Изабель. Он знал, на что идет, но не был достаточно умным для того, чтобы выйти чистым из воды.

‒ Значит, он рассказал мне правду.