Последний долг - Пэппер Винтерс

Я не согласна с этим.

Моя мать была королевской крови. Может, она и не носила корону, и в ее жилах не текла голубая кровь, но для меня она была такой царственной, что посрамила Бонни.

Бонни была моложе, ее волосы были не совсем белыми, а спина не такой согнутой. Она сцепила руки перед собой, наблюдая за перепалкой между Эммой и Катом. То, как он смотрел на мою мать, противоречило вожделению, которое он испытывал к ней. Его пальцы побелели, когда он сжал кулаки, сожаление затуманило его взгляд.

Сожаление?

Оказалось, что в Кате так много путей и лазеек. Я всегда считала, что он сумасшедший. Лающий, бредящий сумасшедший, чтобы сделать то, что он сделал. Но что, если он стал тем, кем был, из-за обстоятельств? Что, если он влюбился в мою мать так же, как Джетро влюбился в меня? Что заставило его лишить Эмму жизни, если он любил ее?

- Продолжай, - огрызнулась Бонни, когда Кат не пошевелился.

Он вздрогнул, но именно Эмма заставила его повиноваться.

Она скривила лицо и плюнула ему на ботинки.

- Да, послушай злую ведьму, Брайан. Делай, как тебе говорят.

Между ними были акры невысказанного напряжения. У них была связь — напряженная и запутанная, — но, несмотря ни на что, связывающая их.

Кат склонил голову набок.

- Ты же знаешь, что твои приказы на меня не действуют.

Моя мать сжала руки в кулаки. Ее идеальные скулы и развевающиеся черные волосы бросали вызов свистящему ветру, шипящему в камеру. “

- Делай все, что в твоих силах, Брайан. Я тебе сто раз говорила. Я не боюсь тебя, твоей семьи, любых долгов, которые ты заставляешь меня платить. Я не боюсь, потому что смерть придет за всеми нами, и я знаю, где я буду.

Она гордо стояла в пентагоне.

- Где ты будешь, когда поддашься объятиям смерти?

Кат сделал паузу, зернистое изображение его лица высветило внезапную вспышку нервозности, нерешительности. Он выглядел моложе, но не подростком. Я сомневалась, что он когда-либо был полностью беззаботным или позволял себе быть ребенком.

Кат сделал паузу, зернистое изображение его лица высветило внезапную вспышку нервозности, нерешительности. Он выглядел моложе, но не подростком. Я сомневалась, что он когда-либо был совершенно беззаботным или позволял себе быть ребенком.

Бонни управляла им так, как управляла своими внуками — без передышки и отдыха, не думая о последствиях.

- Я скажу тебе, где я буду.

Кат рванулся вперед. Его ноги не задели соль, но он схватил мою маму за загривок. Бриллиантовый ошейник…

Мои пальцы вспорхнули к таким же бриллиантам на шее.

Вес камней стал ощутимее, как будто они помнили своего предыдущего владельца.

…Бриллиантовый ошейник сверкал на солнце, создавая призмы света, ослепляющие объектив камеры, размывая и ее, и Ката.

В этот момент что-то произошло. Кат смягчился? Признался ли он в своих истинных чувствах? Неужели моя мать прошептала что-то, чего ей не следовало? В любом случае, он отпустил ее. Его плечи ссутулились, когда он посмотрел на Бонни.

Затем внезапная слабость прошла, и он напрягся с угрозой.

- Прими долг, Эмма. И тогда мы сможем начать.

Моя рука нащупала пульт дистанционного управления, гипс стукнул по столешнице.

Я не могу этого сделать.

Как только Джетро привел меня в комнату, я не могла пошевелиться. Мои ноги прилипли к полу, словно они погрузились в эмоциональный зыбучий песок. Я не могла идти вперед и не могла вернуться назад.

Я была заперта в комнате, полной документов и видео.

На секунду я возненавидела Джетро за то, что он показал мне это место. Я знала, что такая комната, как эта, должна существовать. В конце концов, Кат сказал мне, что он вел бесчисленные записи, и у их семейных адвокатов были копии всех поправок к Долгу по наследству.

Но я не ожидала таких тщательных документов.