Эмпат - Эльвира Дель'Искандер (2018)

– Я ознакомился с вашим личным делом, – заговорил с ней доктор Эскола, как только щелкнула, закрываясь, дверь. У нее должна бы развиться клаустрофобия. Почему ее все еще нет? Надо бы об этом подумать…– Мне сложно поверить в то, что там написано. А написано там об убийствах. Двух. Первое – еще в школе. Драка, избиение. На следующий день девушку нашли в туалете. Списали на несчастный случай. Второе – в университете. Повздорили со своей одногруппницей. «Жестокое и хладнокровное, с применением холодного оружия».

Говорил он тихо, без эмоций, стоя у стены, спиной к умывальнику.

– У меня нет причин вам помогать, мне нет смысла вам помогать. Но я хочу вам помочь. Вот что странно: я действительно хочу вам помочь. Только то, что просите… Это невозможно.

Нет ничего невозможного. Есть нежелание рисковать.

– Если бы даже захотел,… Анья, я не знаю, как такое осуществить.

…и подумать.

Анья молчала. Что могла ему сказать? Что никого не убивала, она невиновна, что описанное в личном деле – вымысел? Анья уже говорила, и он не поверил. Снова доказывать, что она ни при чем? Возможно. Но не сейчас – позже. Сейчас не могла: Анья устала, Анья выдохлась, и единственное, чего хотела – спать.

Анья легла лицом к мужчине, закрыла глаза и… сжала кулаки, которые оказались под смятой подушкой. Не имеет: не имеет права. Анья не имеет права его осуждать. Доктор Эскола ни в чем не виноват: не виноват в ее заточении, не виноват, что живет в иллюзиях: в иллюзиях реальной жизни. Он ничего ей не должен, ничем не обязан, а она заставляет нарушить закон, пойти на преступление. Как она могла? Доктор Эскола прав: это невозможно. Анья знала: заставлять неправильно. Но как же обидно было, невыносимо тошно. От несправедливости. От беззаконья. От понимания того, что так, как есть, быть не должно. Должно быть по-другому: легко, просто и не здесь. Ни в этом месте…

Дверь неторопливо отворилась и так же неторопливо вернулась к стене. Доктор Эскола ушел под красноречивое молчание Аньи.

Волн Анья больше не ловила. Не хотела. Не могла. Вспоминать о провале было больно. Сила ее подвела: ввела в заблуждение и в решающий момент отказала в своей поддержке. За что так с ней поступила? Хотя имело ли это значение: для чего, почему, как случилось? Анья проиграла и упустила шанс: один единственный, неповторимый шанс выбраться из «лечебной» тюрьмы. Она потеряла доверие человека, который мог бы в этом помочь. Не в этом, так в чем-то другом, не менее важном. К примеру, скрасить однотипные дни. Анья не ждала ничего хорошего, будущее представлялось мрачным, гнетущим и безрадостным. Наверное, так ей и суждено: прожить до конца своих дней заложницей в ловушке клинических стен. И никто не поможет их развести. Друзья здесь вряд ли найдутся, а единственного друга, который был, она потеряла: несмотря на недавнюю встречу, между ними разверзлась пропасть.

А после Анья провалилась во мрак, и произошло падение не в одночасье: неимоверно долго и болезненно-страшно Анья летела в бездну пустоты. Именно тогда к ней явились медсестры со стрекозьими, желтыми крыльями и санитары с головами змеи. Они говорили на непонятном языке, протягивали блюдца с ядовитыми яблоками, раз за разом угрожали почерневшими иглами. Анья отбивалась, гнала их прочь, пыталась защитить себя и Силу, которой не было…

Силы не было.