Ошибка, которую я совершила - Пола Дейли

— Конечно, Уинстон. Когда вернешься.

Мы закончили разговор, и я убрала телефон в карман. Вздохнула.

Простая и ясная жизнь Уинстона Туви.

Нет денег, чтобы вернуться к сыну? Да ладно, все как-нибудь образуется. Как правило, все и образовывалось — за счет жены или матери.

Паром пришвартовался и застонал, кажется, сильнее обычного. Туристы заспешили к своим машинам заводить двигатели и опускать козырьки, так как всем предстояла дорога в западном направлении. Женщина передо мной, должно быть, оставила свою машину на передаче, так как она прыгнула вперед, как только было включено зажигание. Женщина смущенно поправила волосы над ухом.

Уэйна убили, и я была последней, кто видел его живым. Я просто не в состоянии была понять, кто был способен убить Уэйна, а затем засунуть его тело в морозилку.

«Мы опрашиваем соседей», — сказала сержант Эспинелл. Кто-нибудь вспомнит, как в тот вечер к дому Уэйна подъехал старый черный внедорожник? Позже он уехал так быстро, что повредил дерн на краю лужайки перед домом — я торопилась скорее покинуть это место.

Фермерский коттедж стоял особняком в конце недлинного проселка. Но там были один-два дома, из которых хорошо просматривались окрестные поля. Кто-то мог случайно посмотреть в окно спальни. Кто-то мог вспомнить.

Что, если они обнаружат отпечатки протекторов шин? Я могла только надеяться, что дождь смыл их.

Я ехала за грузовичком, в кузове которого находились две колли и несколько тюков сена. Времена, когда пастухи весь день ходили за стадом, давно прошли. Теперь фермеры переезжали с места на место, чтобы сбросить овцам запасы еды из своих «Мицубиси», больше похожих на машины почтовой службы, чем на сельскохозяйственную технику.

— Я ни в чем не виновата, — твердила я, спускаясь в долину.

Дождь закончился, облака развеялись, и теперь все пространство с его холмами, полями и озерами было залито медовым светом. От этой красоты замирало сердце.

Меня не могли обвинить в убийстве Уэйна Геддеса, потому что я этого не делала.

— Я не виновата, — повторила я.

Я должна была надеяться, что сержант Эспинелл найдет подтверждения — какие угодно — моей невиновности.

Когда я обралась до школьного клуба, Джордж сидел там один. В левой руке он держал дубовый лист, сжимая так крепко, словно боялся, что тот улетит. Я уже собиралась подойти, когда Иона привлекла мое внимание.

— Можно вас на пару слов? — прошептала она.

Я почувствовала опасность и сразу спросила:

— Как ваше колено?

И улыбнулась искренне и ярко, словно не ожидала новых неприятностей.

Иона послушно подняла ногу, согнула и разогнула ее в колене:

— Намного лучше. Что за пластырь вы мне наклеили? Вам надо его запатентовать.

— Я подумаю. Все в порядке? — спросила я, кивнув на Джорджа, и ее лицо тут же стало официальным и серьезным.

— Я должна передать вам это.

Она вручила мне конверт. На его лицевой стороне было напечатано «Мистеру и миссис Туви». И чуть ниже: «Конфиденциально».

— Мне прочитать это сейчас? — спросила я.

— Вам решать.

Я распечатала и прочитала. Школа просила меня явиться утром в понедельник, чтобы обсудить проблемы Джорджа. Будет присутствовать представитель местного управления образования.

Я подняла глаза на Иону:

— Вы знаете, что еще стряслось?

Она наклонилась ближе и понизила голос:

— Извините, Роз, я не учитель, и это не мое дело, но, кажется, он снова что-то украл.

Я убрала листок бумаги обратно в конверт и с силой засунула его в карман туники.

— Уверена, что ничего серьезного, — Иона улыбнулась и махнула рукой, словно отгоняя муху.

Но все было серьезно. Раз в дело вмешивался представитель управления образования, все было очень серьезно.