Долина кукол - Жаклин Сьюзан (2018)

Вечер опять будет пустой. Она – никто, всего-навсего миссис Полар, жена перспективного новичка. «А, это тот самый, который работал на радио», – скажет кое-кто. Но здесь это ничегошеньки не значило. Чтобы c тобой считались, надо сниматься в кино. А уж жена – это и вовсе пустое место. В сущности, роль жены сходна c ролью сценариста – элемент необходимый, но совершенно никому не известный. Даже молодые актрисы на этих вечерах пользуются бóльшим вниманием. Они всегда на виду, всегда на все готовы. А главное, знакомы c продюсерами и всегда могут рассказать какую-нибудь веселенькую историю из области закулисной жизни – например, о том, что известный актер такой-то в момент оргазма всегда вопит «Мама!» или что такой-то голливудский магнат пожелал, чтобы его жена присутствовала при съемках сцены… И разумеется, звездочки были на всех приемах желанными гостьями. Но жена… жена как бы существовала в вакууме. Слишком респектабельна, чтобы за ней ухлестнуть, и слишком ничтожна, чтобы внушать уважение. Почти всегда кончалось тем, что она пристраивалась где-нибудь у бара и судачила о старых временах c барменами, которые все приехали сюда из Нью-Йорка и c ностальгией вспоминали о ресторанах «Сарди» и «Линди». По ее мнению, это было куда лучше, чем беседовать c другими женами, которые могли говорить только о трудностях c прислугой и о теннисе.

Теперь она даже не могла отвести душу в магазинах, как это бывало до замужества. За пять месяцев, что они здесь, ей было позволено купить одно вечернее платье. «У тебя платьев больше, чем в магазине», – ворчала Мириам. Может быть, и так, только они ей уже надоели. Как Мириам не понимает, что покупать новые вещи просто необходимо! У самой Мириам было всего три платья, неотличимые одно от другого. И на все приемы Мириам ходила в голубом гипюровом платье и белых ортопедических туфлях!

Мириам выдавала ей пятьдесят долларов в неделю. Всю эту сумму Дженнифер отсылала матери, получая в ответ лишь жалобы, что этого мало. Она пыталась поговорить о денежных делах c Тони, но они так редко виделись. Он был все время занят: то записывал пластинки, то заучивал новые песни, то репетировал на радио. А за ужином рядом сидела Мириам. Ночью, когда они оставались вдвоем, он снова становился прежним Тони и c жадностью набрасывался на нее. Но, утолив страсть, он вновь делался недосягаемым. Дженнифер пыталась объяснить ему, что хотела бы стать его помощницей во всем, но он, казалось, не понимал, о чем идет речь: «Всеми этими делами заведует Мириам – поговори c ней».

И если разговор шел о деньгах, ответ был все тот же: «Поговори c Мириам, она тебе даст сколько надо». А у Мириам на все ее просьбы был один ответ: «А на что тебе деньги? Еду и выпивку оплачиваю я. Так что не болтай ерунды! Пятьдесят долларов на булавки за глаза хватит».

Так дальше продолжаться не могло. Сколько же можно торчать у бассейна? С начала недели она прочла уже три книги, а нынче – только пятница. Солнце снова проникло под тент. Дженнифер резко встала. Надо было что-то делать, идти куда-нибудь… Может быть, Нили будет дома? Она только что закончила работу над второй картиной, и студия обещала дать ей месяц отпуска. Дженнифер вошла в дом и надела летние брюки. Она была рада за Нили – ее первый фильм прошел на ура. Дженнифер была на предварительном просмотре нового фильма – он тоже получился великолепным. Правда, они c Нили виделись нечасто. Чаще разговаривали по телефону, но теперь у Нили изменился номер, а нового Дженнифер не знала.

Она проехала восемь кварталов – в Калифорнии пешком не ходят. В случае, если Нили не окажется дома, она пойдет в «Шваб». Может быть, застанет там Сиднея Школьского, поболтает c ним. Сидней, хотя и любил Голливуд, понимал ее и сочувствовал.

Дверь открыл Мэл. Он был в плавках, и она не могла не заметить, как он пополнел. Загар ему очень шел. Дженнифер прошла за ним к бассейну.

– Хочешь есть? Я тут подкрепляюсь, – сказал он.