Волчья ягода - Ольга Ружникова

Забавно, что его она зовет по имени-отчеству, а его друга, что выглядит прилично старше, — Михой. Впрочем, Дэна же Зорка звала по имени. Даже по двум именам.

Ладно. Можно топать вон. Лишний раз видеть этого… сводника — всё равно охоты нет. Да и ему ее — наверняка тоже.

— Зорина, у вас всё в порядке?

Еще и дежурный вопрос. И какого ответа люди обычно ждут? Ведь как бы ни обстояло истинное положение дел, ответ будет: «Всё норм».

Так зачем вообще спрашивать? Для очистки совести? Из банальной вежливости?

— Более чем, спасибо за беспокойство. Полный окей. А у вас? Как жена, дети?

Зачем Зорка вообще продолжает идти рядом? Чего от него хочет? А он от нее?

— Спасибо. Жена, дети и теща в полном порядке. А вы очень изменились, Зорина.

— Прошла целая вечность. Или полвечности.

Вселенная столько не существует.

— Как вы жили?

А его какое дело?

— Плыла против течения. Как все. — Кому не везет. — Ничего нового.

Училась. Встречалась с «золотым» мальчиком. Схоронила Никиту. Обрыдала подушку. Чуть не прибила еще одного мерзавца. В отличие от Михи — вооруженного. И жаль, что только «чуть».

Еще опять же «чуть» не села на наркотики. Потеряла девственность. Что еще?

Да и этого хватит. Полная насыщенная жизнь. На кучу фильмов хватит. Разного жанра.

— Надеюсь, тогда ребенок заснул быстро? — вспомнила Зорка.

Все-таки сволочью по отношению к безобидной (и ни в чём еще не повинной) мелочи быть не хочется.

Даже странно. Худой, нескладный, смешной Борис меньше всего похож на отца семейства.

— Нет. Но она вообще просыпается легко. Это девочка. Дочка. А я — на грани развода. Но вовсе не из-за вас…

А это он зачем ей рассказывает? Больше некому? Нарывается на жалость?

Зачем люди вообще говорят о себе такие вещи? Особенно — почти незнакомым?

С другой стороны — со знакомыми потом общаться дальше. В глаза им смотреть, краснеть опять же. А тут — эффект попутчика в поезде.

Институт психоанализа-то у нас всё еще не особо развит. Да и по карману — далеко не всем. Даже в Питере.

А к бывшей преподше пойдешь не со всем. Или как раз к ней Борис шел именно с семейными проблемами, а тут — Зорка…

— Почему? — Попутчику положено задавать вопросы, правильно? Тянуть никому не нужные подробности.

— Валентина думает, мы — слишком разные люди. Или так думает ее мама.

— А внучку ей не жалко? Я не думаю, что вы — самый жуткий отец на Земле. Или даже в России.

Вот этого Зорка точно не думает. Вполне возможно, папаша Борис — действительно приличный. Вряд ли много пьет и буянит. И без работы наверняка не сидит.

— Жалко. Поэтому она хочет, чтобы у него был обеспеченный отчим. Только не у внука, а у внуков. Их двое.

Значит, Зорка и впрямь случайно угадала. Тетя Тамара в таких случаях всегда презрительно кривится: «Охота кому-то нищету плодить!»

Кстати, не факт, что второй муж этой Валентины станет таким уж во всём положительным. Обеспеченные не особо рвутся взваливать на себя «хвост» — да еще и чужой. И не только они. Большинство предпочитает если уж растить детей, то своих. Отчим тому яркий пример.

Впрочем, насчет любимых сыновей и дочерей матери ошибаются часто. Мама тоже каждый раз думала, что устроить счастливую жизнь Динке мешает лишь ее нынешний парень. А вот бросит она его — и потекут молочные реки в кисельных берегах.

А сердиться на Бориса больше не получается. Больно уж он… невезучий. Как и сама Зорка. Как Женька и семья его нового друга.

Но не как Никита. Потому что все они — еще живы. Барахтаются.

— Дети останутся с матерью?

Иначе ведь и не бывает? В России. Ну, кроме семей новых русских.

— Нет. Я буду настаивать, чтобы сын остался со мной. У меня тоже есть права, в конце концов.

— Замечательно!