Каратель - Джессика Гаджиала

— Не думаю, что мы достаточно хорошо это продумали, — сказал Люк, отмахиваясь от полчища мошек вокруг своей головы.

— Почему? — спросила я, отчасти веселясь от его дискомфорта.

Может он и был карателем, хладнокровным убийцей, но совсем не любил природу. Я могла бы назвать его домоседом. Он был худым, и под его байкой скрывалось больше мышц, чем я осознавала, но было очевидно, что долгий, жаркий, изматывающий поход — это не в его стиле.

— Потому что в этих конверсах у тебя болят ноги? — предположила я.

— Потому что… где, чёрт побери, мы будем ночевать посреди этого Мухосранска?

Ладно.

Он был прав.

— Нам просто придётся вернуться в мотель, — предложила я, пожимая плечами.

— Ты хочешь ходить тут в темноте? — спросил он, махая на широко распростёршийся пейзаж. — В смысле, какие здесь водятся хищники?

— Ох, ничего особенного. Кайманы возле рек и всё такое. Время от времени можно увидеть волков. И, знаешь, — сказала я, пытаясь сдержать улыбку, — просто какого-нибудь ягуара.

— Ты только что сказала чёртового ягуара? — спросил он, останавливаясь.

— Думаю, я бы больше переживала за пуму.

— Господи. Мы можем сейчас же вернуться обратно в чёртов Джерси? — спросил он, качая головой. — У нас однажды бегал один, один койот, и все офицеры отдела по контролю за животными охотились на этого сукиного сына.

Я рассмеялась, привыкшая к угрозам дикой природы. Хотя даже я могла признать, что испытывала больше страха без своего от… Алехандро и его духовой трубки.

— Слушай, это сельскохозяйственные земли, — сказала я, когда мы пошли дальше. — Большие кошки будут рядом с фермами с животными, которыми могут отобедать. Я не видела ферм с животными почти час. В темноте с нами всё будет в порядке. Плюс, будет немного прохладнее, так что мы сможем передвигаться чуть быстрее.

На это он кивнул, но определённо заворчал, будто думал, что нынешнее передвижение достаточно быстрое.

— Эй, нам ведь сказали, синее здание с красной отделкой и крышей? — произнёс Люк, останавливаясь и указывая в бок от холма, где, конечно же, стояло синее деревянное здание, наполовину скрытое упомянутым холмом. Сзади был большой сад, и даже с расстояния я могла разглядеть несколько гуляющих кур.

В США это маленькое, провалившееся, прямоугольное, типичное однокомнатное здание назвали бы «лачугой» или чем-то таким же мрачным. Однако, в большинстве стран так жили многие люди.

— Да, — согласилась я, в желудке всё кружилось. — Выглядит так, как нам описывали.

— Ты готова? — спросил Люк, отступая на шаг назад, чтобы встать со мной плечом к плечу, когда я подняла руку и стеснительно вытерла вспотевший лоб.

— Не особо, — честно призналась я. — Но это ведь всего час, верно? — спросил я, вспоминая сказанные им в самолёте слова. — Час я могу терпеть что угодно.

— Это уж точно, — согласился он, слегка толкая меня локтем в бок, будто говоря «идём уже».

Вот мы и пошли.

И через пятнадцать минут мы стояли у двери в дом моей родной матери.

Я чувствовала на своём профиле взгляд Люка, но не могла заставить себя поднять руку и постучать.

— Позволь мне, — сказал он, забирая всю ситуация под свой контроль и стуча два раза по старой, расшатанной двери.

Суета длилась всего секунд пять, прежде чем дверь открылась и появилась она.

Я увидела, какой буду лет через двадцать. Сестра Мария была права; мы были очень похожи. У нас был одинаковый тон кожи, одинаковые волосы, одинаковые глаза. Я была выше, но мы обе были немного полноваты внизу. Она была одета в простое синее платье с белым фартуком на талии. Её волосы были заплетены в свободную косу, а лицо обрамляли завитки. Возле её губ и глаз было немного морщинок, но почему-то она всё равно выглядела молодо.

Я могла поклясться, что Люк пробормотал что-то о «хороших генах», и не могла не согласиться.