Сердце пацана - Ядвига Благосклонная

— Ч-что? — скуксилась, приподнялась и моя рука невольно спала с ее теплой щеки. — Ничего я не храплю.

— Еще как храпишь, — хмыкнул. Зыркнул на часы и отрезал, — собирайся. У тебя несколько минут.

— Что? Куда? — она до сих пор не сдвинулась с места. Меня немного коробило, что Бобриха в сию же секунду не сорвалась с места, не кинулась в мои объятия и не сказала, что готова со мной валить хоть на край света.

— В клуб, — коротко пояснил и поторопил Дуньку.

— Не пойду я ни в какой клуб, — отрезала, откинула волосы за плечи и встала, разглаживая вязаное длинное платье в пол.

— Не возникай, — бросил, хватая ее за локоть, — сегодня я покажу тебе, что такое веселье, — поиграл бровями, а в моих глазах заиграл плутовской блеск. Я мужик до мозга костей и так или иначе, а мои мысли сходились к одному концу. Тому, который не мог уняться рядом с ней.

— Я… Я не пойду!

— Не будь занудой, — закатил глаза.

Пошел к кладовке и достал ее пальто, шапку, шарф и сумку.

— Сам такой, — брякнула, пытаясь забрать из моих рук вещи, но я, обзаведясь неожиданными манерами, не обратил внимания на её потуги, сам надел на нее пальто, натянул шапку на уши, завязал шарф вокруг горла, обернув один раз. Зыркнул в окно. Метель… Нет, два раза.

— На этот раз никаких сказок? — усмехнулся, передавая небольшую сумочку.

— Это были не мои!

— Ну естественно.

Мы стояли напротив. И во мне вспыхнуло неистовое желание, как вчера прижать ее к себе, зарыться головой в шею и слушать ее тяжелое дыхание и быстрый стук сердца в груди. Я вызвал у нее реакцию. Не был слепым. По правде говоря, маленькая Дуня всегда на меня заглядывались, даже когда я был полным имбицилом. Терпела мои нападки, не обращала внимание на то, как мерзко и грязно я зажимал телок по углам. И от этого еще было хуже. Я был благодарен ее неуверенности. Реши она взять меня штурмом, она бы поставила меня на колени, повязала поводок на шее и сделала бы своей ручной собачкой.

— Идем, — потянул ее к выходу за запястье. Холодные пальцы, что касались меня, захотелось согреть, но я засунул это желание куда подальше.

— Герман, но я не одета для клуба, — когда мы вышли из библиотеки, пробубнила.

— А для кого тебе одеваться? Пацанов хочешь цеплять? — это должно было звучать беззаботной шуткой, но звучало едко и зло.

— А для чего еще в клубы ходят? — вдруг заявила Дунька. — Ты обещал веселье.

Рыкнув, я прищурился, глядя на эту интриганку, но Бобриха со спокойствием святой повернула ключ в замке и повернулась ко мне лицом.

— Идем? — невинно поинтересовалась, но чуйка родимая подсказывала, что что-то удумала. Ну мышь! Устрою я тебе веселье! Ну погоди!

Кивнув, сделал шаг, но тут же прислушался, услышав громкий хлопок двери. Приподнял бровь в вопросе и повернулся к Бобрихе:

— Ты кого-то ждешь?

— Кроме библиотеки тут еще несколько контор, — фыркнула.

Как бы ни так… Как бы ни так…

— Думаешь, она еще тут? — раздался смутно знакомый голос.

Я не был столь наивен, как Бобрич, а еще всегда прислушивался к инстинктам.

Медленно повернувшись к ней, спокойным тоном изрек:

— Мышь, где здесь запасной выход?

Она испуганно сжалась и, ойкнув, приложила ладошку ко рту. Я приложил палец ко рту, тем самым призывая ее молчать, нашел ее руку, крепко сжал и потянул на себя.

— А теперь тихо сматываемся, — прошептал ей на ушко.

Нерасторопная мышь так бы и дальше втыкала, если бы я настойчиво не потянул ее за собой. Я чувствовал, что ее паника уже близко.

— Все хорошо, — поспешил ее успокоить. Мой голос звучал непринужденно, без тени страха и даже не дрогнул. И не из таких передряг вылазил. Прорвемся!

Шаги стали отчетливее и громче. Подойдя к заднему входу, я легонько дернул дверь.

Дерьмо! Заперто!

На её глаза уже наворачивались слезы, а шаги становились громче, как и голоса.

— И нахрена тебе сдалась эта девка?