Когда мы встретились - Шей Шталь

Перевожу взгляд на Сев, которая сидит в куче грязи со своим котом, ни о чем не беспокоясь, и я уверен, что она голая. Кстати, ее волосы черного цвета. Она покрасила их вчера краской из баллончика, а я так и не придумал, как ее вывести, так что у нее пока черные волосы. Или, может быть, придется ждать, когда они отрастут. Мы еще не знаем точно.

— Сев! — рявкаю я. Она подпрыгивает от звука моего голоса, широко распахнув глаза, и выкидывает грязь, которую держала в руке. — Где твоя чертова одежда?

Откинув волосы с глаз, дочка указывает на крыльцо, где повесила ее на дверную ручку.

Кэмдин кладет руку мне на плечо.

— С малышами так много работы.

Я улыбаюсь ей.

— И подумать только, скоро у нас будет еще один.

Она качает головой.

— О чем ты думал?

— Я не знаю. — Беру коробку с гвоздями, встряхиваю ее и понимаю, что там почти пусто. — Можешь принести мне еще одну коробку?

— Пойду спрошу у мамочки.

Мамочка. Я не был уверен, что услышу, как мои девочки говорят это слово. У них был папочка, но стали ли бы они когда-нибудь называть чужую женщину мамой? Кейси жила с нами полгода, когда Кэмдин спросила ее, может ли она называть ее мамочкой. Она сначала рыдала несколько часов, но в конце концов сказала «да», и вскоре после этого я встал на одно колено и попросил ее выйти за меня замуж. Кейси согласилась, и через месяц мы поженились на ранчо.

И вот мы здесь, ждем еще одного ребенка, которого зачали в то время, когда Кейси вернулась в Амарилло. Забавно вышло, да?

На самом деле, мне интересно, как это произошло, потому что она принимала противозачаточные таблетки. Кейси шутит, что Сев наложила на нас заклинание, и знаете, она права. Страшно думать об этом.

Я знаю одно. Когда я строил этот дом, то никогда не думал, что буду его достраивать. И вот я здесь, в разгаре адски жаркого лета, парю свои яйца и пытаюсь построить еще одну комнату и ванную до конца сентября.

Через пять минут Кейси выходит на улицу, ковыляет босиком ко мне, готовая родить в любой день.

— Дорогой, тебе это нужно?

Ее щеки розовые, она одета в шорты и майку, которая задралась так, что виден ее раздутый живот. Черт, она самая красивая женщина, которую я когда-либо видел, и мне трудно сдерживаться, чтобы не затащить ее в дом.

— Да. Спасибо. — Я беру у нее коробку, и наши пальцы соприкасаются. Именно тогда я замечаю, что Кэмдин так и не вернулась. — Где Кэмдин?

— Складывает детскую одежду, — восторженно отвечает Кейси. — Она такая прелесть. Сама расставляет вещи для малыша.

Я смеюсь.

— Когда родилась Сев, она не разговаривала со мной. Не то чтобы она много болтала в то время, но, черт возьми, она злилась на меня, когда мы привезли Сев домой. Мне кажется, Кэмдин думала, что она кукла.

С моей помощью Кейси садится на край каркаса комнаты, стены которой еще предстоит возвести. Мы решили отдать Кэмдин нашу комнату, малышу — комнату Сев, в которой она не спит, и построить большую спальню подальше от детских комнат. По понятным причинам.

Она сидит и смотрит себе между ног, а затем вновь на меня, широко раскрыв глаза.

— Я либо снова описалась, либо… у меня только что отошли воды.

— Подожди, ты сказала снова? Ты уже однажды обмочилась?

— Э, да. У меня на мочевом пузыре арбуз. Я не могу его контролировать.

Я устремляю свой взгляд между ее ног и улыбаюсь.

— Настало время родов.

Глаза Кейси расширяются, лицо бледнеет.

— Что? Нет. Я не готова. Я даже не упаковала свою сумку.

— Упаковала. Она в грузовике, помнишь? — Встаю и помогаю ей подняться.

— Но мы еще не выбрали имя.

— Мы подумаем об этом.

— Мы не знаем, кто будет — мальчик или девочка.

Я смотрю на Кейси, заключая ее лицо в ладони.

— Дорогая, — шепчу я и целую ее.

Кейси вздыхает, ее дыхание становится ровным.