Мой шейх - Светлана Тимина (2021)

— Опережая твои слова, это не стокгольмский синдром. А что до твоего вопроса… Я не стану инициировать развод, если ты сам не захочешь, чтобы я тебя отпустила. Но я кое-что попрошу взамен…

Набралась решимости, провела пальцами по стеклу, оставляя тающий след арабской вязи:

— Ты без слов отпустишь меня навстречу моему счастью, когда я приму окончательное решение.

Холл зала приемов утопал в огнях.

Это могло показаться странным. Эмир Висам Аль Махаби и шейх Кемаль Аль Мактум уединились в переговорном зале, где прежде принимали только правительственные делегации. Цель встречи была ясна: установить партнерские, торговые и экономические отношения. И только некоторые были посвящены в истинный протокол этих переговоров.

Достигнут соглашения, — ждет грандиозный прием, салют и народные гуляния. Не достигнут — конечно, никто стрелять в спину Аль Мактуму не станет.

Прописные, вроде, истины, но тревога не желала отпускать меня до сих пор. Усидеть дома я просто не смогла, впрочем, Кира тоже.

В брате я не сомневалась. Когда дело касалось политики, он умел отключать чувства и превращался в грамотного стратега. Но с другой стороны я знала, каким может быть Кемаль. Это негласный словесный поединок двух хищников, а не переговоры как таковые.

— Еще кофе, — Кира отставила пустую чашку в сторону. — Ты тоже не спала всю эту ночь, как и я?

— Да, — скрывать не имело смысла, хотя мой косметолог постаралась стереть с лица следы бессонной ночи, что ей неплохо удалось. — Я верю, что поступила правильно.

— Ты о том, что не сказала Висаму, как все обстояло на самом деле? Что тебя похитили из-за кровной мести?

— И это тоже. Я понимаю, что договора, скорее всего, не будет, если откроется правда. Но я не могу подставить Кемаля под такой удар. Просто не могу.

— И что же тебя так терзает?

— Я готова забыть о себе, только бы не причинить ему боль. Если я во всем сознаюсь Висаму…

— Думаю, он это понимает. И наверняка задаст такой вопрос шейху Аль Мактуму. Будем рассчитывать на то, что до этого просто не дойдет.

— Я ношу в себе так много чужих тайн. Я так боюсь причинить боль и тем, кого когда-то любила, и тем, кого люблю сейчас. Кажется, рано или поздно это сведет меня с ума!

— Все решится, — уверенно проговорила Кира. — Вот увидишь. И ты поступаешь правильно.

— О чем ты?

— У них большая вероятность достичь соглашений и примирения. Кемаль Аль Мактум со своей армией на этой неделе накрыл крупный рассадник работорговли. Организаторы арестованы, никому не удалось уйти. Поскольку это дело получило общественный резонанс, прогнозы благоприятны.

— То, о чем говорила эта Мадина? — вспоминать, как я едва не попалась в ее лапы, не хотелось, но при мысли, что теперь на один рассадник зла на земле меньше, становилось тепло на душе.

— Да. Через нее и ее боевых подруг как раз и вышли на палестинских торговцев живым товаром. Надеюсь, ее тоже арестовали, хотя лучше бы убили.

— Благая весть, — рокот вертолета заставил меня подпрыгнуть. — Кира, гости прибывают. Это хороший знак? Они достигли консенсуса? Или так и не договорились?

— Сохраняй спокойствие, Газаль. Аллах справедлив, мы все верим, что между семьями восстановится мир. Теперь только ждать.

Принесли напитки. А я почти физически ощущала, как шейх Аль Мактум приводит свои аргументы в конференц-зале, и сердце билось первобытным тамтамом.

— Знаешь, — Кира обняла чашку с кофе, — я была в твоей ситуации. Когда вы с Далилем вернули меня домой. Я была так потрясена, что просто не могла думать о том, чтобы скрыть все произошедшее. К тому же, Висам считался погибшим. Я рассказала все, не скрывая. Но когда выяснилось, что он выжил я чуть не потеряла его.

— Как? Ты никогда об этом не рассказывала…